— Он постарается представить все так, будто я поддерживаю его идеи.
— Но это же неправда!
— Я-то это знаю, но так будет выглядеть! Он возьмет, что ему нужно, и вырежет остальное. И выставит меня на посмешище.
— Пожалуйста. — Фатима дотронулась до ее запястья. — Ты даже не представляешь, как трудно сейчас с деньгами. Когда меня не станет…
Гейл вздрогнула:
— Не говори так!
— Но это — правда, моя дорогая. Я должна обеспечить этому проекту хорошую финансовую поддержку. Это — мое наследство. И это означает придание известности региону. Я прошу тебя о помощи. Если ты чувствуешь, что не сможешь, думаю, анализы подождут.
Гейл моргнула и сжала челюсти.
— Это нечестно, Фатима!
— Да, — согласилась она.
Настенные часы отсчитывали секунды. Наконец Гейл вздохнула, сдаваясь.
— Ладно, ты победила. Что конкретно я должна сделать?
— Просто помоги им. Больше ничего. Помоги им сделать хорошую программу. И я хочу, чтобы ты показала им наш талалат.[28]
— Нет! — возмутилась Гейл. — Ты не можешь говорить серьезно.
— А ты знаешь лучший способ привлечь публику?
— Сейчас слишком рано. Мы еще сами ни в чем не уверены. И если окажется, что мы ошибаемся…
Фатима кивнула.
— Тогда просто покажи им место. Объясни, как работает твоя компьютерная программа, как ты воссоздаешь картины прошлого после стольких веков. Все остальное предоставь мне. Доктор настаивает, чтобы я ела. Я присоединюсь к вам за ужином. Тогда если кто и станет посмешищем, то это буду точно я.
