— Они были не правы?
— Его родители, — ответила она напряженно. — И я в сущности тоже. Они бросили его, когда ему было четырнадцать лет.
— Разве закон не запрещает подобное?
— О, я не имею в виду, что бросили буквально, выгнав пинками, когда он был еще несовершеннолетним. Они никогда бы этого не сделали, но морально они изолировались от него полностью.
— Звучит довольно жестоко.
— Они говорили, что Уэйн слишком часто попадает в неприятности, но на самом деле он был просто немного сумасбродным. Он не заслуживал такого отношения с их стороны. Я люблю свою семью, но я ненавижу их за то, что они сделали с Уэйном.
— Тогда все понятно, — произнес Харлан, не подумав.
— Понятно что?
Забрать бы свои слова обратно, но слишком поздно. Подчинившись, Харлан рассказал Эмме, что сказал ему пьяный Уэйн.
— Он сказал, что собирается оставить вам «Прелестницу» потому, что вы — единственная, кто будет переживать, когда он умрет.
— О Боже, — прошептала Эмма, — что они наделали! — сквозь пелену слез она посмотрела на Харлана. — Как могла так поступить с ним его собственная семья?
Харлан задумался. Как заметила Эмма, он поступал так всегда, прежде чем начинать разговор.
— У моего отца были основания бросить меня, и не однажды. Но он не делал этого, и я был уверен, что не сделает никогда.
— А как бы изменилась ваша жизнь, если бы вы не знали этого? — тихо спросила Эмма. — Если бы после некоторых глупых ваших выходок или маленькой неприятности он все-таки бросил бы вас?
— Может быть, Уэйн слишком часто поступал наперекор семье? — предположил Харлан.
Эмма только махнула рукой.
— Если Уэйн был разорен, то каким образом он купил это судно? Даже в таком состоянии оно должно чего-то стоить.
Харлан потер затылок, словно желая расслабить напряженные мышцы — предупреждение о надвигающейся головной боли.
— Он сказал, что был непредвиденный доход — какое-то наследство. На него он и купил парусник.
Эмма неодобрительно посмотрела на него.
— Наследство?
— Как он говорил, от покойного дяди.
Она заморгала, абсолютно ничего не понимая.
— Что?
— Уэйн мне сказал, что его дядя умер и оставил ему достаточно средств, чтобы купить «Прелестницу».
— Но это невозможно! — запротестовала Эмма. — Единственный его дядя — это мой отец, который жив и здоров.
Харлан не сводил с нее глаз и молчал. Эмма поняла — Уэйн и здесь наврал.
Ей необходимо побыть одной. Почти автоматически она поблагодарила Харлана за разговор, газировку.
— Я здесь, если что-нибудь понадобится, — сказал он мягко на прощание.
