Женщина всхлипнула.
— Я бы не стал называть это самоубийством, — сказал Дэн.
Ему не надо было объяснять, что произошло. Одного он не мог взять в толк — как?
— А как бы вы стали это называть? После того, что вы сделали, это, разумеется, уже нельзя так назвать.
— Вы имеете в виду жирафа? — невинно поинтересовался Дэн.
Мужчина его раздражал. Как этот боров мог быть отцом такого славного ребенка?
— Какого жирафа? — проревел Кунц.
— Которого я сделал для вашей дочери в нашу последнюю встречу.
— А, так вы с ней встречались!
— Да, я часто встречаюсь со своими умершими клиентами. Не могу сказать, что получаю от этих встреч удовольствие, но я не за удовольствие работаю.
— О чем вы говорили?
Это спросила женщина. Ее голос оказался низким и хриплым.
Дэн заколебался.
— Ну? — потребовал мужчина. — Что вы язык проглотили? Мне интересно послушать. Со мной она не встречалась уже больше месяца. Она пряталась от меня!
Мужчина принялся нервно выхаживать по кабинету. Дэн почувствовал, как проходит раздражение. Кунц, конечно, был боровом. Но сейчас его бессильная ярость вызывала сочувствие. Он потерял свою маленькую дочь дважды. Дэн едва не усмехнулся. Какая грустная ирония. Посмертный мир, дарующий иллюзию жизни, может огорошить и иллюзией смерти…
— Она говорила, что хочет… прекратить свое существование, — Дэн и сам едва не сказал «покончить с собой». — Она просила меня помочь.
— Ага! И вы согласились! — Кунц повернулся к Мику и ткнул пальцем в Дэна. — И он согласился!
— Ничего подобного, — ответил Дэн.
— Тогда кто же это сделал? Доступ к ее миру…
— Прекрати, Яков, — сказала вдруг женщина. — Хватит. Идем.
— Что?
Мужчина был огорошен.
— Но… Я не могу это так оставить. Кто-то убил нашу дочь!
— Наша дочь погибла в автокатастрофе, — неожиданно твердо произнесла женщина. — Восемь лет назад.
Она поднялась с кресла и медленно пошла к двери — длинная и худая, как пробирка, полная противоположность своему одышливому мужу.
Не доходя до двери, она остановилась и повернулась к Дэну.
— Что она вам говорила, когда… в последний раз?
— Она говорила, что Плит плакал всю ночь, — ответил Дэн.
Это было даже хуже, чем с Милой…
Кунц вдруг громко всхлипнул. Женщина кивнула.
— Он плакал целый год, — прошептала она. — Идем, Яков. Скоро начнут собираться гости. Им не надо об этом знать, хорошо?
Кунц покорно кивнул.
— У меня сегодня день рожденья, — зачем-то сказал он Дэну.
Он проводил взглядом чету Кунцев.
— Обошлось, — выдохнул Мик, едва за ними закрылась дверь. — С этими обошлось.
