«Вы плачете?» — «У пьяных много слез,
Но трезвы — все на свете — трезвы слезы»…
«Мечтаете?» — «Я не любитель грез,
Но я из тех, кого так любят грезы»…
И в точку ту задумчиво глядел,
С которой грезы жизнь вновь начинают,
Где боли начинается предел,
Которую нам сердце причиняет.
Рассказ о прошлом возводился в чин
Такой, что, светом высшим он блистая,
Вдруг падал, и на чистоту причин
Паденья копоти летела стая.
Рассказ хоть и не брился никогда —
То был рассказ на жизнь — на всю – небритый, –
Но и не вырастала борода —
Ни пухом, ни пером щека покрыта…
Он помнил все — как защемила дверь
Смешок, что за спиной его раздался…
Как он любил… Да так же, как теперь…
Закашлялся… как будто разрыдался…
Как защемила дверь ее смешок,
Что оборвался — словно потянулся…
Он понял вдруг, что сердце не порок,
И сердцем всем в пороке затянулся.
Он тотчас же нашел свое пальто
Духами поданное в раздевальной
Пустой, где он увидел только то —
Меха, в грехе наваленные свальном…
И – в ночь – а ночь – в луну – луна – в пустырь –
Пустырь – в фонарь – фонарь – в сверканье снега,
Где темной желтизной мочи Псалтирь
Гласил Осанну перед санным бегом.
Замерзшею «Волной» донес трактир
Его до огненного самовара,
В котором искажающийся мир,
В котором исказившиеся твари.
И как увидел — чайник голубок
На разгорающихся углях ада, —
Так отвернулся — и немного вбок
Смотрел… С тех пор он видит то, что надо…
Почти без слов молчал пред половым –
Босой – к нему — тот подошел по искрам —
По самоварным углям огневым —
И водка сразу появилась быстро…
И водки залп — залп страшный — холостой —
В закинутое неумело горло,
И на лице — в безличности пустой
Пять чувств одною судорогой сперло.
Почти без слов молчал, почти без слов…
Почти без чувств, без чувств почти, без чувства…
Трактирного оазиса… с Песков…
Мираж… до опьянения искусства…
За залпом залп давала водка в рот,
И голова — откинута ударом —
Из воздуха глоток один берет —
Не сразу он дается и не даром…
И в точку ту грызущую смотрел,
С которой жизнь грызенье начинает…
Селедка перед ним — с хвостом от стрел
Амура – свой скелетик очиняет…
И снова залп – залп водки холостой —
Что душу на мгновенье ослепляет
И делает ее на миг пустой –
И пустотой – прозревшей — наполняет…
И пустотой прозревшей пустотой –
И пустотой до ужаса прозревшей –
Наполнилась душа… Постой, постой…
И снова леденящий залп… согревший…
Мираж… до опьянения песков…
Под пальмою… оазиса земного…
Почти без ночи ночь… Рассветы снов…
Рассветы снов… Без снов рассветы снова…
