— Вот, — протянул, — коли захочешь помочь, она тебе сгодится.
Приметив растерянность Собинки, сказал:
— Если случай выйдет, поймёшь сам. А нет, — значит, так тому и быть…
Собинка, по всегдашней своей привычке, молча кивнул головой: об чём, мол, толковать?
— И ещё…
Развязал Евдоким пояс. Снял нож в кожаных ножнах, коим Собинка давно любовался. Более ему нравился, нежели нарядный чужеземный кинжал, подобранный Авдюшкой.
— Другой мой подарок. Кончились мирные дни. Начинаются ратные. Без оружия воин — всё одно что лук без тетивы. Мало от него пользы. Сдаётся мне, быть тебе рано или поздно в деле. Не устоишь в стороне. И нож этот, что служил мне верою и правдою, тебе послужит!
— А ты как? — спросил Собинка, принимая драгоценный дар.
— Будь спокоен. Добуду себе оружие. У меня с Ордой свои счёты. Не ради плотницкой работы я тут.
— Спасибо! — волнуясь, сказал Собинка. Расстегнул ворот рубахи и сунул нож за пазуху.
— Нет, дружище! — остановил Евдоким. — Погоди! Нож за пазухой держат воры да трусливые, слабые духом люди. Носи его, как я носил. На поясе. Вещь он нужная для многих дел. Хлеба ли отрезать кусок, поправить лук али чего другое — без него не обойтись.
И опять молчком согласно кивнул головой Собинка. Приладил Евдокимов подарок к своему ременному пояску. Сдвинул на левый бок. Ловчее так, коли понадобится, достать из ножен.
Деревянную куклу сунул за пазуху. Против чего Евдоким не возразил ни единым словом. Вздохнул только.
— Ладно, парень. Чего травить душу? Пойдём отсюда!
— Погоди чуток, — попросил Собинка. — Впервой я тут.
— Добро, — согласился Евдоким, будто с ровней. — Не на пожар торопимся.
— А там, — кивнул Собинка на другой берег, — земля уже ихняя?
— Нет. Сначала лежат рязанские земли, великие князья коих ох как временами враждовали с великими князьями московскими.
— Шли против своих, значит, русских?!
— Да, друже, — с горечью подтвердил Евдоким. — Два года спустя после битвы на Куликовом поле великий князь рязанский Олег указал хану Тохтамышу, который шёл на Москву, броды через Оку. И были вместе с ханом Тохтамышем русские же князья суздальско-нижегородские Василий и Семён Дмитриевичи.
— И взяли Москву?
— Не силой. Ложью и обманом. После трёхдневного безуспешного приступа. А взявши, разорили и сожгли дотла. Народу перебили — неведомо сколько…
— А ныне Рязань с кем?
— С нами. Только и Ахмат не один, в союзе с великим князем литовским и королём польским Казимиром.
Почудились Собинке топот и ржание коней на другом берегу.
