— В тот день часть дома рухнула в воду. Мы кое-что выловили, подлатали… Во всяком случае, спать есть где, — проговорил отец девушки.
Река в дымке измороси несла воды в залив Удзина. Отец Мицуко сам начал рассказ о том, что мне хотелось узнать.
— Девочку так изуродовало — поскорее бы операцию сделали. Ей тогда четырнадцать было. Врачи говорят, что оперировать нужно, когда Мицуко станет постарше. Сколько выстрадала, бедняжка…
— Стоит ли затягивать?
— Каждый год тайфун уносит из залива садки, в которых мы разводим устриц. А нас ведь только этот промысел и кормит. Разорит стихия садки — вот и бедствуем. Какие уж тут пластические операции, когда денег нет.
Я попыталась вывести разговор из мрачного русла.
— Любой может заниматься разведением устриц? — обратилась я к девушке, не проронившей при нас ни слезинки.
— В море всем продают участки, любые, — ответила она ровным голосом. — У нас, конечно, маленький.
— Стало быть, годовой урожай может в одночасье унести? Достается вам! — произнес Кикава, улыбаясь некстати.
Выйдя на веранду, я окинула взором то место, где река сливается с морем. Любимый мой пейзаж.
Я нарисовала план района, где находится дом Тэйко, и передала листок Мицуко.
— Если позволите, еще зайду. И вас ждем в гости.
— Обязательно. Принесу вам свежей рыбы, — незамедлительно отозвалась Мицуко.
Дождь не утихал. Едва мы уселись в машину, как Кикава задумчиво сказал:
— Не поехать ли мне со списками жертв в Токио, в штаб Макартура?[24] Вряд ли американцы так дадут деньги на нужды пострадавших. Прямо сейчас бы к генералу отправился.
— Выбросьте из головы. Зачем подставлять себя под новые удары? Ничего, кроме неприятностей, не добьетесь.
— Не советуете, значит…
Я вспомнила статью в какой-то газете о том, как группа женщин из организации, выступающей против повышения платы за электричество, посетила начальника управления природных ресурсов при штабе оккупационных войск. Они отправились в ведомство Макартура из лучших побуждений, а их там обругали. Японцы, узнавшие электричество всего лишь сорок лет назад, мол, еще не научились разумно расходовать его. Если повышение платы не устраивает — никто не запрещает вернуться к свечам. Не знаю, так ли произошло все на самом деле, но я сочла нужным рассказать Кикава эту поучительную историю.
— Вон как повернули! Да-а. Все же съезжу в Токио. Будь что будет, но молчать не следует.
— А я бы привела к ним в штаб несколько таких вот несчастных девушек, как Мицуко Такада. Ничего не говорить, просто показать их. Только не угадаешь ведь, как американцы среагируют.
