Чёрный дождь - Масудзи Ибусэ

Город

Раскрыл

Обожженный рот

В муке невыносимой...

Люди, вы слышите?

Песню поет,

Песню поет Хиросима!

...Люди!!

Вы слышите?

Песня звучит,

Песнь о великом горе.

Это строки одного из двух десятков стихов японских поэтов, представленных в предлагаемом читателям сборнике «Хиросима». С такими доходящими до глубины души словами к людям всего мира обращается Таканори Симидзу. Строки эти написаны не сегодня, но и по сей день не утихает их звучание, поскольку трагедия Хиросимы незабвенна. Она незабвенна потому, что касается не только прошлого, но и будущего всего человечества, над которым нависла опасность термоядерной войны, опасность сотен тысяч новых хиросим.

Забыть прошлое — значит лишить себя будущего. Эту непреложную истину осознает все большее и большее число японских литераторов. Одним из подтверждений тому служат включенные в сборник «Хиросима» произведения японских прозаиков и поэтов. В них многогранно воссоздана память о страшной атомной трагедии. Как огромный витраж, память эта сложена из сотен отдельных осколков — драматических судеб героев романов, рассказов, стихов.

Память о Хиросиме. Какой нелегкий, сложный и извилистый путь прошла она в Японии! Оглянемся на ее основные вехи. Отсчет хиросимской трагедии начался с 8 часов 15 минут утра 6 августа 1945 года. В этот миг время в мире раскололось на два периода — до Хиросимы и после.

«Хиросима — город смерти. Даже люди, оставшиеся невредимыми при взрыве, продолжают умирать»,— сообщала спустя всего 25 дней после бомбардировки газета «Асахи».

А 3 сентября, на другой же день после капитуляции Японии, нахлынувшим в Токио иностранным журналистам американский генерал Томас Ферелл заявил следующее: «Все, кому выпало умереть, умерли. И от последствий взрывов в Хиросиме и Нагасаки больше не страдает никто». И хотя для такого утверждения не было совершенно никаких оснований, слова генерала разошлись в печати как официальное мнение американских специалистов.

С середины сентября всякое упоминание о жертвах атомных взрывов исчезло со страниц японских газет. По требованию цензуры американских оккупационных властей исчезло не на недели и месяцы, а на целых семь лет.

После запрета публикации правды о трагедии Хиросимы и Нагасаки сотни тысяч «хибакуся» — людей, пострадавших от атомных взрывов, стали как бы кастой отверженных. Никто не имел права публично выражать им сострадание и взывать о помощи им. Пресекались любые попытки японских кинематографистов создать документальный фильм об атомных бомбардировках.