Спешить было некуда, и я стал медленно подниматься по лестнице. Пальцы все сильнее сжимали кость, заставляя мышцы рвать кожу предплечья.
— Не шевелись.
Он вдруг вскрикнул и отскочил в коридор, не поднимаясь с четверенек. Я услышал тихий всхлип. Мальчишка уползал, сломленный ужасом. Теперь он знал, что мне нужно.
Внезапно я с поразительной ясностью увидел себя таким, каким видел меня он: громадный, страшный, похожий на медведя чужак с жуткой костью в руке. Чудовище из кошмара, преследовавшее его с неумолимым упорством. Холодная ярость в ужасных глазах.
Поднявшись на следующую площадку, я услышал, как где-то хлопнула дверь. Спрятался в одной из заброшенных квартир? Я замедлил шаг. Опасность ловушки сохранялась. Кто знает, может быть, в одной из этих мрачных комнат меня поджидают его сообщники? Приоткрытая дверь. Я толкнул ее концом дубинки. За дверью оказалась штора, закрывавшая вход в коридор. Я рубанул по ней костью, и она упала, подняв облако пыли.
Мои мышцы по-прежнему спутывались в миллион узлов. Тело стонало от боли — мальчонка был совсем близко. Более того, я буквально ощущал в воздухе запах трясучки. Должно быть, дела у парнишки совсем плохи. У меня прямо-таки руки чесались пустить в ход дубинку. Напряжение нарастало, обещая мощный взрыв.
Я быстро зашагал по коридору, зная, что инстинкт выведет меня на мальчишку. Я должен был убить его. Я не мог не убить его. Убить быстро: выпустить из него кровь, разрубить на куски, стереть с лица земли это зараженное тело.
Черт возьми, я никогда не ощущал эту заразу так сильно. Казалось, ею пропитаны стены коридора.
Дверь необходимо выбить. Толстый и нетронутый слой пыли ясно указывал, что здесь никого нет.
Я подошел к следующей двери, скрипя зубами от злости. Боже, вот она! Инстинкт вел меня, как воющий демон. Ребенок, не ребенок — теперь мне было все равно. Теперь меня ничто не могло остановить. Ничто на этой чертовой планете.
Дверь на другой стороне коридора шевельнулась. Я прыгнул к ней, и, едва не рыча, распахнул ударом ноги. Вот они, следы. Похожая на нарукавный шеврон дорожка отпечатков вела вглубь помещения.
Я проследовал за ними в гостиную. Сброшенный с тумбочки телевизор, засохшее пятно крови на диване, картины на стенах, висящие под самыми странными углами. Здесь дрались. Здесь умирали. Здесь убивали.
Еще одни, сказал я себе, сейчас будет еще один. Прокаженный, бедный маленький ублюдок. Сжав покрепче дубинку, я прошел дальше.
