Он шагнул вперед, ощущая, что пересекает невидимую границу. Между настоящим и прошлым. Его переполняло одно желание: внимательно впитывать всё старое что осталось и новое, что появилось. Места то, как не крути, родные.
В поселении мало что изменилось. Все те же деревянные дома, крытые тесом. Бычьи пузыри вместо стекол. Все те же высокие заборы и сараи. Только лица людей, попадающихся навстречу, были совершенно незнакомы. Столько лет прошло, шутка ли…
Незаметно для себя, Ильм оказался на центральной площади. Здесь он пошел медленнее, а потом и вовсе остановился. Конь, вальяжно стукавший копытами за спиной, тоже остановился и уткнулся горячими ноздрями некроманту в плечо.
Здесь тоже ничего не изменилось.
Все так же возвышался потемневший от времени шпиль деревенской часовни. Слева блестел стёклами в маленьких оконцах, приземистый дом старосты. За ним виднелся длинный рубленый бок большого деревенского амбара. Справа, призывно поскрипывая на ветру, качалась вывеска трактира. За питейным заведением, соперничая в высоте с храмом, торчала дозорная башня. И снова заборы, заборы, заборы и разномастные домишки, прячущиеся за ними. Никакого камня, только дерево.
Ильм пригладил волосы и улыбнулся. Эх, хорошо…
Парнишка лет тринадцати, сидевший у входа в корчму и лениво щёлкавший семечки, заинтересованно стрельнул глазами в его сторону.
— Чем помочь, мастер?
Ильм, подкинул в руке мелкую монетку и кинул юнцу. Ловкие руки цепко ухватили добычу.
— Коня пристрой.
— Всенепременно, — парень тряхнул сальными волосами, — всё в лучшем виде будет. Только ты в трактир не ходи. Трактирщик дюже лютый сегодня. Всех взашей гонит.
— Я проверю.
Некромант широко распахнул входную дверь.
Над головой звякнул колокольчик. Ильм немного задержался на пороге, давая глазам привыкнуть к царящей в зале полутьме. Манящие, запахи жареного мяса, лука, чего-то еще, незнакомого, но необычайно аппетитного навалились на него со всех сторон.
Постепенно сквозь синеватую дымку проступила приземистая фигура трактирщика, прислонившаяся к стойке. Некромант отчетливо разглядел его окладистую бороду и крупный нос.
— Есть кто живой?
— Не принимаем, — хрипло буркнул бородач, — видишь, нет никого… Так что, давай, иди своей дорогой…
— Опять похмельем мучаешься? — Ильм иронично улыбнулся.
— Чего? — трактирщик вышел на середину зала и упер руки в бока, отчего стал похож на небольшого лесного медведя, вставшего на задние лапы, — ты кто такой?
