Муза и чудовище | страница 15
В какой–то момент я ясно увидела, каков максимум того, что я могу сделать, и приняла это как данность. Я также увидела еще десятки дел, которые могла бы силой впихнуть в свой день, но стало ясно, что это снова сделает меня несчастной, и я отказалась от целого ряда результатов в пользу душевного спокойствия. В этот момент из моей жизни исчез стресс, связанный с работой и планами, и, кстати, продуктивность от этого значительно возросла. Я поняла, что Любищев не просто «все подсчитал» – он стал счастливым, потому что благодаря своему эксперименту вырос Духом. В полной мере осознать, что такое час жизни, мысленно разделить его на все возможные дела и доллары в час, а потом без капли сожаления потратить его на ничегонеделание – вот она, настоящая свобода.
Мелочное подсчитывание минут, раскладывание порывов души по полочкам – безусловно, занятие, убивающие всякое вдохновение. Осознать настоящую цену времени, а потом спокойно решить, сколько своих ресурсов отдать творческим поискам, реализации проектов или отдыху от них, – все это, наоборот, ему способствует.
Глава 5. Найти потерянное время
После всех приведенных выше аргументов можно переходить и конкретным рецептам. Забегая вперед, напомню, что я не предлагаю разложить все творческие порывы на мелкие кусочки по 15 минут и делать их по команде, как собака Павлова. Моя система предполагает четкую временную структуру, в которой в очень свободном режиме умещаются все дела – как творческие, так и рутинные. Поэтому не нужно пугаться строгих рамок и сразу говорить: «Это не сработает». (В описанном мной режиме я рисую, пишу книги, занимаюсь иллюстрацией и искусством), но чтобы ломать правила, нужно их завести, чтобы без капли сожаления, сознательно потратить время на что угодно, нужно это время иметь.
Если в делах нет порядка и человек ничего не успевает, у него есть только один выход: он должен найти для всего время и распорядиться им наилучшим образом. Рецепт нахождения времени прост. Оно есть у всех, его больше, чем мы думаем, просто многие драгоценные часы ежедневно тратятся неизвестно на что, чтобы понять, куда девается время, нужно его учитывать. Мало кто в состоянии записывать все свои действия с точностью до 15 минут на протяжении 56 лет, как делал это Любищев, но каждый может провести эксперимент длиной в несколько дней. Самые основные утечки станут очевидными уже на второй и третий день.