— Хочешь сказать, ты за день пять кило сахара извела? И три кило пшена? — язвительно вопросила продавщица.
— Ну, сахар извести нетрудно, ежели бражку под самогонку поставить, милиционер ехидно поглядел на Никитишну.
— Да как ты смеешь? — Никитишна задохнулась от возмущения. — Я в жизни не гнала!
— Знаю, что не гнала, — кивнул милиционер. — Но твой сарайчик проверить не мешало бы… Ладно, шутки в сторону. Не хочешь платить, и товар возвращать не хочешь — у тебя из пенсии вычтут.
— Как это — вычтут? — напряглась Никитишна.
— А вот так, — объяснил милиционер. — Почтальонша привезет тебе пенсию на сто рублей меньше обычного. А сто рублей спишут в счет долга магазину. Но это — дело десятое.
— Десятое? — голос Никитишны теперь все больше походил на визг несмазанных дверных петель. — Для меня это дело самое первое!
— Для тебя — да, — ответил милиционер. — Но не для нас. И ты пойми, что в твоей беде никто не виноват, кроме того человека, который тебе эту бумажку дал и такую свинью подложил. Что, нам охота с тобой препираться? Ларисе надо недосдачу гасить, нам надо это муторное дело расследовать. Никому радости нет, ни нам, ни тебе. И все из-за какого-то гада, который тебя, старуху, обманул. Вот и расскажи нам о нем, расплатись с красавчиком.
Никитишна призадумалась.
— И, кстати, — продолжил милиционер, — если у тебя не одна, а несколько таких бумажек, то не прикидывай сейчас в уме, как бы тебе в далекий город съездить и там от них избавиться, накупив всякой всячины. Сдай их нам, а то ведь погоришь хуже некуда. Охота тебе на старости лет под уголовную статью попадать?
Видно, он попал в самую точку, потому что Никитишна заметно смутилась и оглянулась на односельчан, ища их поддержки и взглядом спрашивая их совета. Но односельчане теперь примолкли и лишь смотрели во все глаза, с жадным любопытством ожидая, чем кончится дело.
Ее взгляд упал на Ваньку — и она поперхнулась. Мы-то уже привыкли к Ванькиной экипировке и перестали её замечать, а вот на посторонних она производила сногсшибательное действие. Милиционеры тоже поглядели в нашу сторону, интересуясь, что же так потрясло Никитишну.
— Эй! — вырвалось у милиционера старше чином. — А это что ещё такое? Откуда вы взялись?
Ванька гордо положил руку на меч и выпятил грудь.
— Мы викинги! — сообщил он. — Плаваем по морям и совершаем набеги на прибрежные крепости.
— Еще и викинги… — пробормотал милиционер. Теперь все пятнадцать человек, находившихся на площади, пялились на Ваньку почем зря, перенеся внимание с одного захватывающего зрелища на другое. — Ну и денек сегодня! Дурдом…
