— Интересно, что там такое стряслось? — вопросил Ванька.
Мне и Фантику это было не менее интересно, чем ему.
Лодка ткнулась носом в мягкий песок, на разгоне чуть-чуть проехала по нему, с шуршанием и скрежетом, и замерла. Мы вылезли на берег, вытянули лодку чуть повыше, чтобы её не унесло, и по крутой тропинке поднялись на три метра вверх — прямо на площадь.
Основные страсти бушевали, насколько мы могли понять, вокруг старухи, недоверчиво вертевшей в руках какую-то бумажку. И милиция, и продавщица объяснялись с ней, а другие жители деревни — около десяти человек — глазели на все это и перешептывались. Мы подошли поближе, и заняли, так сказать, места в первом ряду.
— Да пойми ты, Никитишна, — устало говорил один из двух милиционеров, — никто тебя ни в чем не обвиняет. Но нам важно знать, откуда к тебе попала эта банкнота.
— Так, может, и не моя эта банкнота вовсе, — с недоверием в голосе проговорила старуха.
— Да как же не твоя, Никитишна! — взвилась продавщица. — Только ты мне сторублевку и давала, единственная она у меня вчера была. А как стала в кассу деньги сдавать — так они и ахнули! Неправильная, говорят, сторублевка! И только от тебя она могла взяться, как ни крути.
— Ну, это ты так говоришь, а мне-то откуда знать? — упорствовала старуха «Никитишна». — Может, ты что напутала, и вместо моей сторублевки сторублевку из личных денег в кассу сдала. Ты бы это проверила.
— Да чего проверять, когда и так все ясно! — закипятилась продавщица.
— Спокойней, Лариса, спокойней, — ведший переговоры милиционер опять вздохнул, снял фуражку, вытер пот со лба и поглядел на второго милиционера. Тот еле заметно кивнул — видно, он был старше чином, и этим кивком показал, что одобряет действия подчиненного, и пусть тот и дальше гнет как гнул. Брось, Никитишна, толку нет переливать из пустого в порожнее. Вот и товарищ из УБЭП со мной согласен, — продолжил милиционер, и мы поняли что были правы, предположив, что второй милиционер выше званием. — Дело серьезное, так что кончай запираться, никому от этого лучше не будет.
— Недосдача-то какая крупная получается! — вставила продавщица. — Кто её гасить будет?
— Так, получается, мне по второму разу за все платить? — осведомилась Никитишна, подпустив скрипучую нотку в голос.
— Или платить — настоящими деньгами, — подчеркнув интонацией суть дела, подтвердил милиционер, — или товар возвращать.
— Да как же я его верну? — ахнула Никитишна. — Он у меня весь в дело пошел!
