Увы, нам трудно оценить гражданское мужество Ермолова в этом случае: ведь это времена, когда царь изменял состав полков в драгунских, например, дивизиях, чтобы обеспечить сочетаемость цвета воротников на мундирах.
Другой предмет забот Ермолова — офицерские кадры. Он опять-таки стремился улучшить быт офицеров, их материальное положение, выводил достойных офицеров из забвения, в котором они находились долгие годы, живя на краю света без продвижения и внимания со стороны Службы. Ермолов резонно спрашивал у Закревского о том, как должны люди, десять лет сидящие в обер-офицерских чинах, смотреть на гвардию, которая «печатает полковников как ассигнации». Письма Ермолова наполнены разнообразными просьбами о тех или иных формах поощрения достойных офицеров и генералов.
Но к его сожалению таких было гораздо меньше, чем нужно. «А небогаты мы славными офицерами!» — эта фраза постоянно повторяется Ермоловым (и его друзьями, как мы увидим). За каждого хорошего офицера он борется, как за своего родственника, рекламирует, «обменивается» при случае с друзьями, стараясь вывести «в люди», причем эту сферу деятельности — дать «Государю отличного слугу» — считает очень важной.
Значимость данной проблемы для армии трудно преувеличить. Огромное войско требовало значительного офицерского корпуса, а подготовленных офицеров катастрофически не хватало. Да и откуда им было взяться, если система военно-учебных заведений воспитывала прежде всего «фрунтовиков». Закревский писал Киселеву, что хорошо, если один из десяти кадетов хоть на что-то годен.
Между тем из плохих офицеров вырастали еще худшие генералы, ибо скверно командовать ротой или батальоном и не знать, что делать с полком, бригадой, дивизией — совсем разные вещи. Тут количество переходит в качество. Ермолов не раз говорил, что одной храбрости для генерала недостаточно, она не заменяет «необходимых дарований». А существовавшая система продвижения по служебной лестнице, которая всегда зависела от «господствующих наклонностей» носителей Власти, выдвигала деятелей, которые, по мнению Ермолова, «оставляют испытателей природы в недоумении, к которому царству они принадлежат».
Ермоловские комментарии к производствам и поощрениям большинства русских генералов, портреты сослуживцев — едва ли не самые яркие строки его писем. Тут его знаменитое остроумие работало на полную мощность. Вот некоторые из его отзывов о генералах своего корпуса: «Здесь есть у меня генерал-майор Тихановский, старый весьма офицер и довольно много служивший, но утомленные службою силы свои нередко укрепляет такими средствами, которые ноги ослабляют… Сжальтесь надо мною, и без него у меня есть генералы, ни на что не годные. Всем смысле особенно рекомендую Загорского, Мерлини, хорош и Пестель (родной брат декабриста —
