Я на старости лет связался с сучкой
Я добыл ее в недрах Интернета
Двадцать восемь Фифи (а я — колючка:
Двадцать восемь плюс тридцать восемь: лета)
О, Фифи! У тебя ребенка тело!
Хоть сама ты ребенка и имеешь
У меня с тобой чувственное дело
Под моими ласками ты млеешь.
Я тебе, о Фифи, противен, видно!
До конвульсий, до сладкого «прихода»
Нет, мне это нисколько не обидно
Создала вас, проклятых дырок, так природа!
Пять трусов мне оставила девчонка
Чтобы я бы, видимо, молился?
На трусы ее, что ли? Я не знаю,
Над трусами я блядскими склонился
Испарения девкины вдыхаю…
Ты чего этим хочешь, моя сучка,
Моя маленькая, бритая ты ранка?
Обоняю: твоя течка, твоя случка,
Твоя нервная писька-хулиганка…
Современные девки как гетеры
Попку мажут и волосы сбривают
На интимных своих местах сверх меры
Благовонные масла возлагают…
Чтоб найти их, не в переулки Рима
Обращаю стопы свои в сандалях,
В интернетные дебри нелюдимо
Еду я на невидимых педалях.
Попка маленькая, узкие лодыжки,
Килограмм сорок восемь, не иначе
В этой девочке Египта и мартышке
В этой сверхестественной задаче.
Ты еврейка, Фифи, а вы, евреи,
Происходите от какой-то тайны,
Потому от тебя я свирипею
И стучусь в твои недра у «вирджайны».
Метр семьдесят высоты, рот влажный,
Веки крупные, тонкая, как кошка.
В офис тело несешь многоэтажный
Там его истязаешь днем немножко…
Но в субботы ты спешишь, озябший зяблик,
Сквозь машины, мороз и коридоры
Чуть постанывая, словно в шторм кораблик,
Чтобы снял бы я с тебя все запоры…
Твои козьи грудки оттяну вниз
Твои ножки в основаньи заломаю
Пусть глядит ваш бог — шакал Анубис
Как я дочерью его тут помыкаю…
