Дамы, нагрянувшие к ним с визитом, были с ней вежливы, но Сара видела, как они озадаченно переглядываются, гадая о ее месте в замке и в жизни Флинна, который перед самым их приходом ушел вместе с Лаймом, оставив Сару одну, даже не подумав представить ее им. Да и как бы он ее представил? Матерью своего незаконнорожденного сына? Ошибкой молодости? Настроение у нее упало.
– Где вы были? – раздраженно спросила она, когда Флинн с Лайамом вернулись.
– В лесу, – натянуто, как показалось Саре, ответил Флинн.
– И чем вы занимались? Или это секрет? – опередила она ответ Лайама.
Флинну почудилась в ее словах обида. Лайам взглянул на отца.
– Мы почти закончили. Можно я покажу?
– Покажешь что? – насторожилась Сара.
– Увидишь, – загадочно произнес Лайам, потянув ее за собой.
Они прошли мимо озера и через островок леса, огибаемый рекой, на другом берегу которой виднелись поля.
Лайам остановился.
– Смотри, – ткнув пальцем куда-то наверх, сказал он.
Сара подняла голову. Сначала она ничего не увидела, кроме листвы, однако затем заметила деревянные планки. Ее глаза расширились.
– Дом на дереве?
– Да, – с гордостью сказал Лайам. – Мы сами его строим. Нравится? – Он отпустил ее руку и стал быстро взбираться. – Поднимайся. Посмотришь, как здесь здорово.
Взгляды Сары и Флинна встретились.
– Это и есть ваш секрет?
– Был, – кивнул Флинн. – Я решил, что это неплохая идея.
– Ты строил его для Лайама?
Флинн хмыкнул.
– Лайам строил его для нас троих.
В эту секунду Сара поняла, почему Флинн пригласил их в Данмори. Он не просто хотел удовлетворить любопытство Лайама, познакомить его с историей своей семьи или показать ему настоящий замок. Он хотел, чтобы они поняли, что его дом – это их дом.
Позже вечером, уложив Лайама спать, Сара решила открыть Флинну свой секрет. Она взяла его за руку и, когда их пальцы переплелись, сказала, глядя ему в глаза:
– Я люблю тебя.
Минуту, которая показалась ей вечностью, Флинн не двигался, и она вдруг оказалась в его объятиях. Прошептав ее имя, он понес девушку в спальню. Обстановка в ней, в отличие от остальных комнат, была спартанская, в ней не было ничего лишнего.
Флинн положил Сару на кровать и лег рядом, и даже сквозь одежду ее обжег жар его тела. Руки Флинна проникли ей под свитер, коснулись ее обнаженной кожи, посылая по телу электрические разряды. Шероховатая кожа и мозоли на его ладонях лишь обострили эти ощущения. Кто бы мог подумать, что у писателя руки, как у трудяги-фермера? Сара подняла ладони Флинна к лицу, провела пальцем по каждой его мозоли и затем поцеловала каждую из них.
