– Что-то в этом роде.
Вдруг он поморщился от боли.
– Пока достаточно. Мы поговорим, когда тебе будет лучше.
– Кто сказал, что я захочу с тобой разговаривать? Кто тебе вообще позволил командовать в моем доме? Я хочу виски.
– Никакого виски.
– Черт бы тебя побрал, упрямая женщина!
– Да, я упрямая и назойливая, но, если ты хоть что-нибудь обо мне помнишь, это не должно тебя удивлять.
– Если у тебя есть хоть капля здравого смысла, ты покинешь этот дом.
– О, у меня никогда его не было.
– Все равно уходи, – отрывисто бросил он. – Пожалуйста.
Мэнди выскочила из комнаты. Несмотря на возмущение, ее сердце разрывалось на части. Она думала, что была готова к худшему, но реальность оказалась ужаснее всех ее предположений.
В коридоре она прислонилась к стене и, заливаясь слезами, пролепетала:
– Нет, пожалуйста, нет… Так не может быть… Не должно… О любовь моя…
Вдруг на ее плечо легла чья-то рука. Обернувшись, она увидела Терезу.
– Сюда, – мягко произнесла пожилая женщина, и они прошли на кухню.
Рухнув на стул, Мэнди закрыла лицо руками и продолжила всхлипывать. Оставив ее, Тереза пошла варить кофе.
Наконец Мэнди удалось взять себя в руки.
– Простите меня, – хрипло произнесла она, сделав глоток из чашки, предложенной Терезой.
– Не извиняйтесь. Иногда бывает полезно дать волю слезам.
Это была правда. Ей действительно стало немного легче.
– Меня зовут Мэнди, – представилась она.
– Вы позволили ему вас напугать?
– А вы разве его не боитесь?
– Только не я. Я начала работать на его семью, когда он был маленьким мальчиком.
– Вы были здесь, когда ушла его мать?
– Откуда вы это знаете?
– Ренцо рассказал.
– Он рассказал вам? – Тереза была потрясена, – Но он ни с кем об этом не говорит. Он скорее умрет, чем будет это обсуждать.
– Возможно, дело было в смертельной опасности. Мы вместе застряли в хижине в Альпах во время схода лавины, и оба думали, что погибнем.
– Значит, это были вы. – Тереза проницательно посмотрела на нее.
– Что вы имеете в виду?
– Вы были с ним на той горе.
– Ренцо говорил с вами обо мне? – спросила Мэнди, обнадеженная!
– Он только сказал, что там с ним была какая-то женщина, а затем снова замкнулся в себе. Я так и не поняла, забыл ли он ее или пытался забыть. Он такой с тех пор, как ушла его мать. Все держит внутри и страдает в одиночестве.
Тереза вдруг замолчала, и у Мэнди создалось впечатление, что она знала больше, чем говорила.
– Вы видели инвалидную коляску? – спросила пожилая женщина, добавляя ей кофе.
