Горячие слезы обожгли ей глаза, когда она подумала о маленьком мальчике, потерявшем свою любимую игрушку.
– Я… я бы никогда об этом не рассказала, – заикаясь, произнесла она, силясь побороть подступивший к горлу ком. – Но неужели ты не мог вернуть своего медведя? Неужели взрослые не могли просто позвонить в фирму, предоставляющую такси?
– Все считали, что это не важно, – мрачно ответил Алекос. – Я хотел, чтобы у нашего малыша было два одинаковых плюшевых медведя, просто на всякий случай. Возможно, одного следует убрать в шкаф до лучших времен. Потом, если вдруг с первой игрушкой что-то произойдет, мы сможем положить на ее место второго медведя, и ребенок не будет страдать.
– Хорошо, так и сделаем, – сказала Келли, и слезы потекли по ее щекам.
Алекос уставился на нее глазами полными ужаса:
– Почему ты плачешь? Что я сделал? Слишком много плюшевых медведей? Слишком мало?!
– Дело не в игрушках, – всхлипнула Келли. – Я люблю этих медведей. Обоих. Я плачу из-за того, что в детстве тебе пришлось обходиться без своей любимой игрушки. Я продолжаю думать о тебе, шестилетнем мальчике, которому пришлось выбирать между отцом и матерью, это просто ужасно; ничего удивительного, что теперь ты немного безумен.
Слезы потекли по лицу Келли с новой силой, и Алекос пробормотал что-то на греческом.
– Ты плачешь о том, что произошло со мной двадцать восемь лет назад? – спросил он, не веря своим ушам.
– Да, – ответила она, вытирая слезы и пытаясь привести себя в порядок. – Думаю, из-за беременности я становлюсь чрезмерно эмоциональной.
– Возможно, – тихо согласился Алекос, протягивая Келли салфетку. – Совсем немного. Я уже забеспокоился, что совершил ошибку, купив медведей.
– Медведи просто замечательные, – успокоила его Келли. – Оба. А идея о второй игрушке на замену – просто великолепна. Мне теперь так стыдно, ведь я думала, что ты отрицаешь существование ребенка, хотя на самом деле ты уже купил все эти подарки. Я хочу загладить свою вину. Прости, что плачу. Просто я так устала и расстроена.
– Тебе не за что винить себя, – мягко произнес Алекос. – Неудивительно, что ты чувствуешь усталость после событий прошлого вечера. Я сильно тебя расстроил. Знаю, что я все не так делаю, но я стараюсь, дорогая моя.
– Я понимаю. Что еще ты купил? – спросила Келли.
Это был мучительно приятный момент, когда она открывала свертки один за другим, поражаясь разнообразию купленных Алекосом вещей. Там были еще игрушки, одежда нейтральных тонов и книги на греческом и английском языках.
