— Ты обиделся?
Я, наконец, нашел сигареты и зажигалку, приоткрыл окно, и в салон ворвался свежий морозный воздух. Я вздохнул:
— Зря я это начал. Прости. Я растревожил тебя?
Она опустила ресницы.
— Мне казалось, что я нравлюсь тебе. Наверное, я неправильно истолковала твои взгляды.
Я засмеялся.
— Ты все правильно истолковала. Я отпустил тебя сейчас, потому что не хочу, чтобы первый раз все произошло вот так, в машине. — Я повернул ее лицом к себе и погладил персиковую нежность щеки. — Я обещал тебе, что буду ждать, сколько нужно. У нас с тобой все будет красиво, будут цветы и шампанское, тишина комнаты и красивое белье. Я хотел бы сейчас увезти тебя к морю, но это зависит не от меня, зато обещаю, что все это у нас будет: номер для молодоженов, утренний пляж на двоих, совместные завтраки, обеды и ужины, южное звездное небо. И любить тебя я буду так, что истолковать это по-другому будет просто невозможно.
Стася так нежно глянула на меня, что я еще раз вздохнул:
— Слушай, давай уже куда-нибудь приедем, а?
Мы въехали в бестолковую суету города, Стася вспомнила, что у нас (так и сказала "у нас"!) нет хлеба, и мы остановились у обочины.
Пока она выбирала хлеб, я купил шампанское, бутылку "Абсолюта", икру и конфеты. В киоске на улице продавщица завернула мне в целлофан огромный букет роз. Я забрал все белые розы, которые были в ее ведре. Стася вышла из гастронома и ахнула, глянув на букет. Цветочница, немолодая уже женщина, смотрела на нас и улыбалась. Не обращая внимания на людей, которые глазели на нас, Стася подошла ко мне, взяла цветы и подняла ко мне лицо, приоткрыв губы. Поцелуй получился неожиданно настоящим. Я с сожалением отпустил ее. Вокруг зааплодировали. Стася с ужасом оглянулась, и спрятала лицо в цветы. Я со смехом усадил ее в машину, поклонился зрителям, и мы отъехали.
Уже без приключений, мы добрались до ее дома. Оставили машину возле гаража, забрали цветы и пакеты с заднего сиденья. В лифте мы оба молчали.
Еще в прихожей, не зажигая свет, мы начали целоваться, причем на этот раз нам обоим было ясно, что это всерьез. Стася сбросила ботинки и оказалась неожиданно маленького роста. Она тянулась ко мне, а я, на ходу снимая ее шубку, стягивал свое пальто, освобождался от пиджака. Наша одежда бесформенными кучами оставалась на полу коридора по дороге в спальню. Не отрываясь от ее губ, я подхватил ее на руки, и мы оказались в спальне. Последнее, что я еще хотя бы частично помню, это как я стянул ее платье, и мы рухнули на покрывало.
