Мама проживала меньше чем в миле от нас, да к тому же по пути на мою работу, и я часто заглядывала к ней — просто убедиться, что она в добром здравии и не вынашивает, по своему обыкновению, какую-нибудь безумную затею. Несколько лет назад она запасала консервированные груши, исходя из принципа «вот загоню рынок в угол и смогу диктовать условия» — вопиющее непонимание законов спроса и предложения, не причинившее вреда мировым производителям консервированных фруктов, но обрекшее ближайших родственников и друзей на грушевую диету в течение без малого трех лет.
Она относилась к тому типу родителей, с которыми хочется жить рядом, но только не под одной крышей. Я обожала ее, однако в малых дозах. Чашечка чаю там, ужин здесь и столько сидения с детьми, сколько мне удавалось из нее выжать. Сославшись в разговоре с Лондэном на непонятное сообщение, я на самом деле слегка покривила душой: реальной причиной заехать к маме являлась необходимость забрать кое-что из лаборатории Майкрофта.
— Привет, дорогая! — воскликнула мама, открыв дверь. — Ты получила мое сообщение?
— Да, но тебе надо научиться пользоваться клавишами возврата и отмены, а то ерунда какая-то выходит.
— «ЛиДтиОбДСЛДЩ-ВСКР??» — уточнила мама, показывая мне свой мобильник. — А что это может означать, кроме: «Лондэн и дети обед в следующее воскресенье?» Нет, правда, дорогая, я не представляю, как ты вообще объясняешься со своими детьми.
Я подозрительно прищурилась.
— Это не настоящая расшифровка сообщения. Ты ее только что выдумала.
— Мне всего восемьдесят два, — возмущенно заявила она, — и я еще не вышла в тираж. Надо же, «выдумала»! Обедать вернешься? — продолжила она, не переводя дыхания. — Я пригласила подружек. Сначала мы обсудим, кто из нас самый больной, затем пространно согласимся друг с другом насчет бедственного положения страны и наконец решим все проблемы с помощью непродуманных и совершенно неосуществимых идей. А если после всего этого останется время, может, даже в криббидж[6] сыграем.
— Привет, тетушка, — обратилась я к Полли, которая приковыляла из гостиной, опираясь на палку. — Если бы я прислала тебе сообщение следующего содержания: «ЛиДтиОбДСЛДЩ-ВСКР??», что, по-твоему, я имела бы в виду?
Полли нахмурилась и ненадолго задумалась, морщины у нее на лбу поползли вверх, складываясь подобно французской шторе. Ей перевалило за девяносто, и выглядела она настолько плохо, что ее нередко принимали за покойницу, когда она засыпала в автобусе. Несмотря на это, котелок у нее варил отменно, а более или менее серьезных диагнозов за ней числилось всего три-четыре, тогда как у маменьки их имелась целая дюжина — по ее словам.
