Джеред не повел ее в гостевую комнату, которую она занимала эти два дня. И не пошел к покоям герцогини, которые должны были быть готовы всего через несколько недель. Вместо этого пригласил ее, молчащую и не возражающую, в свои покои, выходящие на восточную часть сада.
Даже сейчас солнце, приглушенное туманом, освещало путь. Это единственное, что радовало. Драпировки были отдернуты, открывая слой тумана за окном. Было ощущение, что они с мужем находятся на облаке, а все остальное выглядело нереальным и только воображаемым.
Он позволил ей высвободиться из его рук и подойти к окну. Дверь закрылась, повернулся ключ. Тихие шаги, ощущение парчовой занавеси под ее пальцами, затрудненность дыхания — все это было признаком гораздо большей опасности, предвкушением его активности.
Ей, наверное, следует продолжать быть суровой с ним. То, что он сделал, было ужасно. Она цеплялась за эту мысль, даже когда почувствовала, что он подходит ближе.
Она больше не видела тумана, потому что закрыла глаза. Когда он подошел и встал позади нее, было ощущение, что ее тело вздохнуло с облегчением. Она не пошевелилась, когда он отвел ее волосы в сторону и прильнул горячим и нежным поцелуем к ее затылку.
— Джеред, что такое туман? Это действительно облака, которые спустились слишком низко к земле?
— А черт его знает, — пробормотал он в ее шею, и было ощущение, что она самой кожей чувствует каждое произносимое им слово.
— Когда я была маленькой, я верила, что это небеса, спустившиеся сверху, чтобы забрать души умерших. И все люди, которым это предназначено, должны просто ступить на облако, и оно унесет их.
— Что за чепуха, — произнес он в ее плечо. Как же расстегивается ее корсаж? О, пуговиц ведь нет, не так ли? — Я удивлен, что вы не испугались при виде тумана.
— О, я совсем не боялась. Мои родители и няня говорили мне, что только хорошие умирают молодыми.
Джеред стоял так близко, что она чувствовала, как он сдерживает смех. Он старается обольстить ее. Это стало особенно ясно после того, как он провел пальцами по тонким прядкам волос на ее затылке. Понимала ли Тесса когда-нибудь, как особенно чувствительна она к прикосновениям именно в этом месте? Дрожь, которую он вызывал таким непринужденным прикосновением, снова и снова пробегала вверх и вниз по ее телу.
— Тесса, если вам от этого станет легче, то Вольтер сказал: «Точно неизвестно, где обитают ангелы, — в воздухе ли, в пустоте или на планетах. Господу не было угодно указать нам место, где они живут».
