Он слегка поклонился и вышел из оранжереи.
— Теперь ты видишь, каков твой муж? — с возмущением произнесла Елена.
Тесса поправила халат и осторожно спустила ноги с оттоманки. Прошло шесть недель, но ей все еще было трудно двигаться. Конечно, не так, как в первые недели, но она так полностью и не освободилась от памяти о своем ранении.
А теперь об этом не забудет и Джеред.
— А чего вы ожидали от него, мама? Чтобы он упал на колени в рыданиях?
— Немного раскаяния ему бы не помешало.
— Джеред непричастен к моему ранению, мама. Это был несчастный случай.
— Тесса, что ты делала на церковном дворе? — Этот вопрос был задан ей в первый раз. Что скажет ее мать, если она поведает ей правду? «Убегала от Джереда. Убегала от моего брака».
— Это не имеет значения, мама, я не хочу об этом говорить. Не сейчас. Потом как-нибудь.
Елена вздохнула.
— Ты все еще любишь его, да?
Тесса с трудом улыбнулась. В последнее время стало невероятно трудно сохранять оптимизм.
— Я уже не уверена в этом. Мы любим кого-то потому, что он похож на нас, или потому что непохож? Я любила Джереда потому, что находила в нем то, чем можно восхищаться. Или только делала вид, что в нем что-то должно быть такое, что не оставит меня равнодушной. Или я просто была уверена, что моя любовь способна изменить его...
— Если ты выходила замуж, полагая, что сумеешь изменить его, Тесса, я бы еще тогда могла сказать тебе, что это бесполезно. Женщины пытаются делать это от времен Адама и Евы, и у них это никогда не получается.
— Но мы все еще верим, что это возможно. Значит, это только наша самонадеянность?
Смех матери удивил ее. До сего момента в этот день юмора в их разговоре не просматривалось.
— Боже мой, ты говоришь как Дидро. Он совсем не любил женщин. — Елена помедлила, глядя в потолок, как будто чтобы найти слова, написанные там. — «Непостижимые в своем притворстве, жестокие в своей мести, упорные в своей цели, беспринципные в выборе средств, оживленные глубокой и скрытой ненавистью к подчинению мужчины». — Она махнула рукой, как будто чтобы припомнить оставшиеся слова. — И что-то о вечном заговоре ради господства.
— Получается, что мы очень опасны, — сказала Тесса, улыбаясь в ответ.
— О, мы действительно можем такими быть. Но мы, женщины, должны начать с признания правды о самой жизни. Тогда, и только тогда, мы можем на этом фундаменте что-то строить. Мы должны верить не в то, что может быть, а в то, что есть. А потом научиться жить с этим. Это уже от нас зависит.
