Такое понимание снимает многие аргументы как
друзей, так и недругов народовластия,
направленные против реализуемости демократии [62*].
Демократия не делается менее демократичной
оттого, что лидеры выделяются из массы, чтобы
посвятить себя целиком политике. Подобно любой
другой профессии в обществе с разделением труда
политика требует всего человека; от
политиков-дилетантов нет никакой пользы [63*]. До
тех пор, пока профессиональный политик зависит
от воли большинства и может выполнять только то,
за что и получил большинство голосов,
демократический принцип не нарушен. Не требует
демократия и того, чтобы парламент был
миниатюрной копией картины социальной
стратификации в стране, так что если большинство
населения составляют крестьяне и промышленные
рабочие, то и в парламенте они же составляли бы
большинство. [64*]
Свободный джентльмен, который играет большую
роль в английском парламенте, юрист и журналист в
парламентах романских стран, возможно,
представляют народ лучше, чем лидеры профсоюзов
и крестьяне, которые внесли дух запустения в
парламенты Германии и славянских стран. Если
представители высших социальных слоев
действительно исключены из парламентской
деятельности, эти парламенты и формируемые ими
правительства не могут представлять волю народа.
Высшие слои, состав которых сам по себе есть
результат отбора, производимого общественным
мнением, оказывают на умы людей влияние, далеко
превосходящее их скромную численность. Если их
не допускать в парламенты и правительства как
людей, неподходящих для власти, возникнет
конфликт между общественным мнением и мнением
парламента, и этот конфликт сделает трудным, если
не вовсе невозможным, функционирование
демократических институтов. Внепарламентские
влияния скажутся и на законодательном процессе,
и на администрировании, ибо интеллектуальное
влияние исключенных из политической жизни не
может быть удушено менее достойными элементами,
заправляющими в парламенте. Ни от чего
парламентаризм не страдает так, как от этого;
здесь мы должны искать причины плачевного упадка
парламентов. Ведь демократия -- не власть толпы, и
чтобы соответствовать своим задачам, парламент
должен включать лучшие политические умы нации.
Тяжко исказили идею демократии те, кто,
преувеличивая концепцию естественного права о
суверенности, трактуют ее как безграничное
господство volonte general[78], В
действительности нет существенной разницы между
неограниченной властью демократического
государства и неограниченной властью
самодержца. Увлекающая наших демагогов и их
сторонников идея, что государство может делать
что угодно, и никто не должен препятствовать
исполнению воли суверенного народа, принесла
больше зла, чем маниакальный цезаризм
вырождающихся князьков. Все это порождено
представлением о государстве как носителе
политического могущества. Законодатель
чувствует себя свободным от всех ограничений,
поскольку он почерпнул из теории права, что весь
закон восходит к его воле. Эта небольшая путаница
представлений имеет очень большие последствия,
когда законодатель принимает свою формальную
свободу за действительную и верит, что он стоит
над естественными условиями общественной жизни.
Возникающий из-за этого неверного понимания
конфликт показывает, что только в рамках
либерализма демократия оказывается
функциональной. Демократия без либерализма --
пустая форма.
