Вполне может быть, что большинство либеральных
теоретиков пытались поддерживать
демократические установления, также ссылаясь на
то, что они соответствуют воззрениям
естественного права о неотчуждаемости права
человека на самоопределение. Но мотивы, которыми
политические движения оправдывают свои
требования, не всегда совпадают с причинами,
вынуждающими их к действию. Зачастую легче
действовать в политике, чем ясно видеть конечные
мотивы собственных действий. Старый либерализм
знал, что демократические требования неизбежно
порождаются всей его социально-философской
системой. Но было не вполне ясно, каково их
действительное место в этой системе. Этим
объясняется та неопределенность, которая всегда
проявляется по основным вопросам; этим также
объясняется безмерная преувеличенность
псевдодемократических требований тех, кто
присвоил имя "демократ" исключительно себе
и таким образом противопоставил себя либералам,
не заходившим столь далеко.
Значение демократических форм
государственного устройства не в том, что они
больше любых других соответствуют естественным
и врожденным правам человека; не в том, что лучше
любого другого вида правления демократия
воплощает идеи свободы и равенства. Отвлеченно
говоря, человеку столь же мало пристало
позволять управлять собой, как и позволять
кому-либо работать за него. Что гражданин
развитого общества чувствует себя свободным и
счастливым при демократическом режиме, что он
считает его лучшим, чем любая другая форма
власти, и что он готов к жертвам ради достижения и
поддержания такого порядка, - все это опять-таки
не следует объяснять тем, что демократия
достойна любви сама по себе. Дело в том, что она
выполняет функции, без которых невозможно
обойтись.
Обычно отмечают, что важная функция демократии
-- отбор политических лидеров. В демократической
системе назначение на важнейшие посты
определяется конкуренцией в обстановке полной
гласности, свойственной политической жизни, и в
этой конкуренции, как принято думать, обычно
побеждают самые достойные. Не очень понятно,
почему демократия должна оказаться непременно
более удачливой, чем автократия или
аристократия, в отборе людей для управления
государством. В недемократических государствах,
как показывает история, политически одаренные
люди нередко пробивались наверх, и одновременно
нельзя утверждать, что в демократиях всегда
лучшие попадают на должное место. По этому
вопросу враги и друзья демократии никогда не
договорятся.
