— Скажем, сынок, непременно скажем. Бедный ты, бедный.
Дрогнуло у них сердце, как огонек на ветру, и понял Иисус, что перед ним добрые люди.
— Я вам, — говорит, — осла заколдую.
В той стороне на полях паслось много ослов, которым нечего было есть, кроме сухих колючек, и они умирали с голоду: белым-бело кругом от ослиных костей, черным-черно от ослиных трупов.
— Бежим скорей отсюда, муженек. Не зря говорят: где поп, там и преисподняя. Спасибо хоть старого осла дали.
И пока шли они в свою далекую деревню мимо выжженных долин и голых вершин, плакала земля вокруг горючими слезами.
Когда подходили к дому, разносился по всей округе вечерний звон. Входят к себе кум Чиччо с женой, а хибарка у них маленькая, вдвоем и то тесно.
— Осел в ногах у нас ляжет, — говорит муж. — Солома для него найдется.
Народ соседский глазеет из окошек, в каждом голова торчит.
— Ну и осел, — слышится со всех сторон, — вот-вот копыта откинет! И где вы только такого взяли?
— Слыхали старое присловье: не суйся не в свое дело? — рассердился кум Чиччо. — А то как бы по носу не получить.
Соседи попрятались: колокол отзвонил, пора было и на боковую отправляться. Уснул петух, уснули куры, укрылся ворон в скалистом ущелье, журавль задремал в гнезде и орел. Соловьи уснули, воробьи и дрозды.
— О, горе! — причитала жена. — Какой нам прок от этого осла? Да разве его прокормишь?
Что было дальше? А вот послушайте.
Среди ночи осел вдруг начал испражняться, да с таким грохотом, что темный дом ходуном заходил.
— Чиччо! — кричит жена, — Осел обделался!
— Погоди, дай лампаду зажгу.
Поднялся кум Чиччо с постели, засветил тусклую лампаду, извивается язычок пламени, в огненный крест складывается. Видит муж, а осел по всему дому куч наложил чистого золота, дымятся кучи на каменном полу, еще не остыли.
— Ах, жена, женушка дорогая, счастье-то какое нам привалило!
Снова раздался треск, и посыпались из осла золотые монеты, новенькие, тепленькие, да прямо куму Чиччо в лицо — он знай себе отплевывается.
— Чиччо, да ты весь сверкаешь!
От радости жена в пляс пустилась, а муж все приговаривает:
— Мы теперь богатые, а никто не знает! Мы теперь богатые, а никто не знает!
Наша благословенная матушка-земля, словно крестьянка в переднике, обернулась на радостях к небу, и смотрели на нее звезды, и кружились в хороводе леса и птицы, реки и горы.
— Мы богатые! — кричит муж. — Теперь купим себе замок князя Пупу.
Пока весь мир радовался, начался новый день — с крика петуха, с кудахтанья курицы. Открыли они дверь, а в проулке народу полно, собрались там все от мала до велика, даже собаки пришли. Все уже знают.
