— Тогда почему ты не вызовешь врача?
— Я вызывала. Он приехал, но Элинор отказалась впустить его к себе. Сказала, чтобы я не совала нос не в свои дела и, если ей потребуется доктор, она сама его вызовет.
— Да уж, упрямства ей не занимать!
— Ты единственный, к кому она прислушивается. Может, Элинор не всегда показывает это, но она очень гордится тобой, Раф.
— Ты знала, что бабушка повесила мои картины в кабинете?
— Да, но Элинор запретила мне говорить об этом и…
— И ты сохранила все в секрете. А когда бабушка собиралась рассказать мне о них? И почему развесила их именно в тот день?
— Не знаю. — Очевидно, Джози была удивлена не меньше Рафа. — Возможно, потому, что ты был приглашен на ужин.
Мужчина покачал головой.
— А кто развешивал картины? Только не говори, что ты сама передвигала полки с книгами и все остальное, потому что я все равно не поверю. — Раф нахмурился. — Кэри?
— Боже мой, нет! Кэри о них ничего не знает. Сомневаюсь, что он бы согласился помочь. Элинор позвала Джема Хелфорда с сыном. Они приехали утром в субботу и за три часа все развесили.
— Но зачем?
— Спроси Элинор. — Джози вернулась к пакетам с едой. — О, Раф, сколько мы тебе должны?
— Забудь, — махнул рукой мужчина. — Где бабушка? В библиотеке, как обычно?
— Вообще-то она в спальне. Элинор теперь встает очень поздно. А иногда и вовсе весь день проводит в постели.
— Ты справляешься? Ведь тебе приходится то и дело бегать вверх-вниз по лестнице.
— Мне это полезно. Кроме того, если я и бегаю, то не по просьбе Элинор. Она ничего не требует. Даже еды.
— Черт! — выругался Раф. Дела обстояли хуже, чем он ожидал. И мужчина почувствовал себя виноватым, что не приехал раньше.
Он одним махом преодолел лестницу, остановившись перед спальней бабушки, чтобы отдышаться, потом постучал.
Некоторое время из комнаты не раздавалось ни звука, затем слабый голос позвал:
— Входи, Рафаэль. Если хочешь.
Мужчина не обратил внимания на последнюю фразу. Он не позволит упрямице так просто избавиться от него. Раф нацепил на лицо дежурную улыбку и вошел в комнату.
— Привет, бабуля, — поздоровался он. — Знаешь, который сейчас час?
Раф говорил с легкостью, но вид леди Элинор шокировал его. Она была очень бледна, ее волосы, которые всегда казались темнее, чем того требовали годы, поседели. Сейчас леди Элинор выглядела на все свои восемьдесят лет. У Рафа сжалось сердце.
— Кажется, уже за полдень, — отозвалась пожилая леди. — Зачем ты приехал, Рафаэль? Тебе, по-моему, все равно, как я себя чувствую.
