— Если так случится, вам придется бросить меня.
На челюстях Джолли проступили желваки.
— Вот именно, — сказал он сквозь зубы и придвинулся к Одри так близко, что между его грудью и ее спиной почти не осталось промежутка. Это нервировало и даже пугало ее, но она понимала, что таким способом Добсон пытается помешать ей удрать. — Что ж, будьте уверены, я так и сделаю, — насмешливо сказал он. — Если вы думаете по-другому, то ошибаетесь. И будете сильно разочарованы.
— Если дело примет такой оборот, я постараюсь дожить до вашего возвращения, — дерзко ответила она. — Но я поеду.
— Боитесь показаться трусихой?
— Я поеду, Джолли, — с нажимом повторила она, не поднимая глаз. Одри понимала, что ее дразнят, но не клюнула на крючок. — А вы ошибаетесь, думая, что я могу изменить свое решение. И будете сильно разочарованы, — повторила она его собственные слова.
Джолли прошипел какое-то ругательство, круто повернулся и пошел наверх. Спустя мгновение Одри услышала шум душа. Затем хлопнула дверь. Похоже, таким образом он пытался сказать, что ей пора готовиться к предстоящему бракосочетанию. До церемонии оставалось меньше двух часов.
Внезапно у Одри похолодело в животе. Этот холодок, бывший единственной приметой ее эмоционального состояния, не проходил целый час, в течение которого она ходила из комнаты в комнату, машинально собиралась и думала. Она заставила себя принять душ и одеться для события, которое могло… должно стать самым важным в ее жизни.
Но этот день для нее ничего не значит и никогда не будет значить, решительно сказала себе Одри. Повторение клятвы, которая сделает ее женой Джолли, не станет воплощением ее мечты. Джолли нуждается в ее помощи, вот и все. От этого зависит его жизнь. А так она для него пустое место и будет дурой, если поверит во что-нибудь другое. Хотя бы на секунду.
Но если бы Одри была честной с самой собой, ей пришлось бы признать, что попытки уговорить себя бессмысленны. Чувства, притаившиеся в глубине души, были упрямы, глухи и плевать хотели на голос рассудка. Согласно этим чувствам, брак с Джолли Добсоном — пусть временный — самое особенное и самое важное событие на свете. Событие первостепенного значения. И будет им всегда. Что бы ни случилось.
Прибыв в контору, мировой судья подписал документ, дававший Джолли и Этелдред право зарегистрировать брак без положенного трехдневного перерыва. Через десять минут он же провозгласил их мужем и женой.
Одри знала, что после этого большинство пар ощущает неимоверное облегчение и живейшую радость. Но к ним это не относилось. В данном случае секунды, последовавшие за завершением церемонии, оказались для новобрачных чрезвычайно тяжелым испытанием. Скоро стало ясно, что оба представления не имеют, как быть дальше.
