— Нет, пожалуйста, — быстро сказала Одри, кладя руку ему на плечо. — Мне очень хочется попасть туда. Думаю, я смогу навести в доме порядок. Поверьте, это я умею, — серьезно добавила она.
Добсон посмотрел на то место, к которому прикоснулась ее ладонь.
— Джолли, я не белоручка.
Он заглянул ей в глаза.
— Понимаю. Но кладоискательство совсем другое дело. Кажется, вы не понимаете, что это такое. Я думаю, что для начала нам придется отправиться в плавни Абминга. Вы когда-нибудь бывали в болотах?
Одри покачала головой.
— Нет.
— Я так и думал. Похоже, до вас не доходит, что неопытным людям там делать нечего.
— Послушайте… — Одри снова была вынуждена защищаться. — Конечно, я не так опытна, как вы, но я быстро учусь. Так что немного терпения, и…
— У меня мало времени, чтобы учить вас. Кроме того, я довольно нетерпелив. Если вы решили ехать со мной, то не хнычьте. Я с вами возиться не собираюсь, — предупредил он.
Одри долго смотрела на него, а потом сказала:
— Нисколько не сомневаюсь. Ну что, успокоились?
Джолли молча смотрел вперед. Испуганная его молчанием, Одри отодвинулась как можно дальше, откинула голову на спинку сиденья, закрыла глаза с намерением немного отдохнуть и незаметно для себя уснула.
Зато это заметил Добсон. Не желая признавать, что он отчаянно желает ее близости, Джолли убедил себя в том, что Одри грозит опасность, поскольку она прислонилась к незапертой пассажирской двери. Поэтому он обнял девушку и положил ее голову себе на плечо.
Он ехал через квартал дорогих бутиков. Его внимание привлекла витрина магазина женского белья. В ней стояли два длинноволосых манекена в белье из белого хлопка фасона начала века. Высокие вырезы, вышитые лифы и кружевные вставки оставляли место воображению. А, видит Бог, недостатком воображения Джолли не страдал. Особенно сейчас, когда к нему прижималась Одри.
Он представил себе Одри в крахмальном белом пеньюаре с мелкими пуговками до самого воротника. Ощущая сладкое томление, он расстегивает эти пуговки, скрывающие ее теплое, нежное тело и мешающие прикоснуться к нему. А потом… пеньюар распахивается, и он наконец-то овладевает Одри…
Черт побери, ему стало жарко при одной мысли о том, что они будут вместе.
В этот момент правые шины пикапа чиркнули о бордюрный камень. Толчок заставил Джолли вернуться к действительности. Проклиная себя за рассеянность, он снова вырулил на середину. Потом спустил стекло, высунул голову наружу и сделал глубокий вдох. Легкие наполнил прохладный вечерний воздух. Во что бы то ни стало нужно охладить разгоряченный мозг и заставить его переключиться на другие мысли. Более важные. Вроде выживания. Его выживания. Потому что стоило ему представить Одри даже в таких старомодных одежках, как его сердце начинало совершать немыслимые скачки.
