— Я не просила вас приглядывать за мной, — удивленно сказала Одри. — Лично я убеждена, что могу позаботиться о себе, верите вы в это или не верите.
— Отлично. Так и договоримся. Потому что я не собираюсь быть чьей-то нянькой до конца моих дней. — Он стремительно двинулся к своему пикапу. — А сейчас берем ноги в руки. Нужно подать просьбу о разрешении на регистрацию брака, пока мэрия не закрылась.
Одри хмуро шла следим. Вдруг что-то заставило ее остановиться и оглянуться. Когда она увидела, что к ним быстро приближается какой-то коренастый мужчина, ее сердце сжалось от страха. О Господи, ростовщик!
— Джолли, там какой-то тип…
— Ну и что?
— Он… а вдруг он преследует нас?
— Не обращайте на него внимания.
— А если он один из этих… ну, ростовщиков?
— Это не он.
— Откуда вы знаете? Вы даже не посмотрели на него, — прошептала Одри.
— В нем два с половиной метра росту, у него волосы белые как снег и золотой зуб?
— Нет, — выдохнула Одри, едва слыша его слова. Она почти бежала, пытаясь не отстать от Добсона, и в то же время подозрительно оглядывалась. — Он лысый.
— Тогда это не он.
— Но…
Джолли остановился так внезапно, что Одри чуть не врезалась в него. Через несколько секунд мужчина прошел мимо, даже не посмотрев на них.
— Ну что, убедились? — сурово спросил Джолли. — Я же сказал вам, что это не он.
— Но откуда вы знали?
Джолли схватил ее за руку и потащил к пикапу.
— Никто не говорил вам, что вы задаете слишком много вопросов?
— Может быть, все дело в том, что я не получаю ответов.
— Похоже, вы слишком много смотрите телевизор.
— Да, я веду скучную жизнь.
— Это ваши проблемы.
— Не вижу тут никаких проблем. Разве вам не страшно?
— Послушайте, я уже сказал вам: тому малому нужны деньги. Зачем он станет шляться за мной, зная, что сейчас у меня их нет? Неужели это так трудно понять?
Одри вытянулась по стойке «смирно».
— Есть, сэр, — сказала она, по-военному отдала честь, а потом злобно добавила: — Если вас убьют у меня глазах, я и пальцем не пошевелю! — Конечно, ничего подобного Одри не думала и тут же устыдилась своего поведения. — Извините, — пробормотала она.
— Можете не волноваться, — сказал Джолли, подходя к пикапу. — Я не позволю себя убить. Во всяком случае, постараюсь этому помешать, — добавил он.
Джолли не ожидал, что девушка примет грозящую ему опасность так близко к сердцу, и почувствовал себя последним мерзавцем за то, что встревожил ее понапрасну. Но ему нельзя отвлекаться на сантименты. Надо выполнять обещание, данное умирающему другу.
