Служанка Артемиды | страница 49
Эти картинки то вставали перед их взором, то исчезали, а ноги тем временем автоматически отбивали танец на песке. Сейчас они совсем не думали о богине, но их тела уже не принадлежали каждой в отдельности, а все вместе они пели хвалу жизни прекрасной и безобразной, непонятной и дикой, и такой древней. Богиня наблюдала за танцем с небес, а верховная жрица – из своего шатра.
С каждой минутой танцевать становилось все труднее, пот застилал глаза, от жаркого дыхания медвежьи маски внутри запотели. Но дух должен был парить в танце так же легко, как побеги стремятся к солнцу, и так же радостно, как щебечут птицы ранней весной, забывая о холоде. Ала почувствовала, как у нее закололо в боку, дыхание становилось тяжелым и прерывистым, но она танцевала для своей богини с легкостью зеленых листьев на ветру.
Как и всегда, танец медленно затихал. Мужчины запели гимн в честь богини: «О Артемида, богиня матерей, дочь Лето, танцуй же на наших холмах…» К ним присоединились тонкие девичьи голоса: «Защитница юных дев… поселись навечно в белом храме на морском берегу… благослови нашу землю».
Танец окончился, и девочки разговаривали со своей богиней о Тайне, принадлежащей всему человечеству, а не каждой из них в отдельности.
В тот момент они еще не осознавали этого. Они слишком устали. Давал себя знать поздний час, да и место было незнакомым. На следующий день жертвоприношения в честь верховной жрицы продолжились, и в обратный путь она должна была неспешно отправиться только через день. А маленькие танцовщицы уже выполнили свои обязанности и могли провести целый день дома.
Дворик на женской половине дома показался Алеции еще более милым, но маленьким и пыльным. Она заметила, что у Атенаис появилось несколько седых волос, а Юнис стала сильно прихрамывать.
– Ну вот, еще одно дело сделано, – сказал Конон, целуя дочь. – Я расставался с маленькой девочкой, а встречаю очаровательную девушку… Но какая же ты худенькая, дочка.
Ала покраснела и рассмеялась. Она опасалась, что отец заговорит с ней о Николаосе.
На женской половине появилась новая девочка-служанка, румяная пришелица с севера, из далекого варварского племени, с трудом говорившая по-гречески. Свою хозяйку Атенаис она просто обожала.
– Филис сейчас почти все время помогает Юнис, – объяснила Атенаис, с ласковой улыбкой глядя на дочь, – и я подумала, что мне надо взять еще одну девочку и обучить ее. Пройдет совсем немного времени, и хорошие служанки понадобятся уже для тебя.
