Шутц заливается смехом.
— Послушайте, Бокански. Я было уже совсем рассердился, но вы говорите об этом так серьезно, что я вас прощаю. Я, Маркус Шутц, иду на подрыв всех сфер общества, чтобы наложить лапу на рычаги управления!? И потом, дорогой мой, вы, верно, шутите. Да я на своем острове все равно что некоронованный король, я предаюсь своим опытам в полной безопасности.
— Не будем больше об этом, — говорит Майк. — Где ваши девочки?
— А! — соглашается Шутц. — Так — то оно лучше. Мы уже пришли.
Он пропускает нас в просторную комнату, в центре которой находится письменный стол. Он подходит к нему, выдвигает наполненный карточками ящик и начинает их перебирать.
— Так, — говорит он. — Залы 309 и 310. Я позову их, и через час вы свободны… Свободны в том плане, естественно, что можете убраться отсюда, так как я, конечно, люблю юмор, но до тех пор, пока он не переходит некоторые границы.
— Клянусь, у нас нет намерения расположиться здесь надолго, — отвечаю я. — Если бы вы с такой настойчивостью не просили нас остаться, мы бы уже вернулись назад.
— Вам, должно быть, и самим смешно, — продолжает Шутц. — Забраться в В–29, высадиться на остров на парашютах, раздеться догола и захватить дом бедного старичка, который выращивает человеческие растения так же, как другие разводят орхидеи, — воистину, это не приумножит вашей славы…
— Признаю, это идиотский поступок, — кивает Майк.
У меня создается впечатление, что Майк чувствует себя сраженным на месте.
— Как бы то ни было, — продолжает Шутц, — идите за мной. Я вас проведу.
Он снимает телефонную трубку.
— Пошлите К–13 и К–17 в залы 309 и 310, — говорит он.
Он поворачивается к нам.
— Обе они строго идентичны. Если вы предпочитаете остаться вчетвером — естественно, у вас могут быть на этот счет свои взгляды — эти комнаты смежные.
— Спасибо, — говорит Майк. — Мы воспользуемся вашим разрешением.
Шутц рассеянно кладет трубку на место.
— Ну пошли.
Мы следуем за ним. У комнаты 309 он останавливается, и Майк входит внутрь. Я переступаю порог следующей.
— До скорого! — кричит нам Шутц, удаляясь. Охрана его коридоров весьма серьезна. С тех пор как мы спустились вниз — ни одной живой души.
В комнате меня ожидает чертовски красивая барышня, огненно рыжая.
— Привет, — говорит она. — Вы, по крайней мере, из серии 8?
— Я вольный стрелок, — заявляю я. — Работаю только на себя.
Кажется, она слегка удивлена.
— А как вы здесь очутились?
— Всякое случается, — говорю я. — Если бы в жизни не было тайн, она была бы не такой забавной.
