Такова была атмосфера, которой дышал Гитлер. То был не воздух Бетховена, Моцарта и Шуберта. Нет ничего удивительного, что Гитлер нашел так много восторженных последователей в Австрии. В 1925 году австрийские национал-социалисты опубликовали памфлет «Порча нашей расы евреями». Памфлет был приурочен к сионистскому конгрессу, проходившему тогда в Вене. Ведущая антисемитская газета писала: «Мужчины, берегите своих женщин от этих ужасных сынов пустыни».
В 1923 году Зигмунд Фрейд писал Ромену Роллану: «Я принадлежу к расе, которую в Средние века обвиняли во всех эпидемиях, а сегодня обвиняют в развале Австрийской империи и поражении Германии». В 1933 году Фрейд сказал: «У меня нет оснований менять суждение о человеческой натуре и меньше всего – о ее христианско-арийской разновидности». Через несколько дней после гражданской войны в Австрии Фрейд писал сыну Эрнсту: «Будущее пока неопределенно: либо австрийский фашизм, либо свастика. Наше отношение к этим двум политическим возможностям можно выразить словами Меркуцио из «Ромео и Джульетты» – чума на оба ваших дома». Сойдя на британский берег, Фрейд сказал: «Эта Англия – благословенная счастливая страна, населенная приветливыми гостеприимными людьми».
В одном из первых своих послевоенных выступлений Гитлер воздал хвалу убийцам Ратенау, один из которых был ярым сторонником будущего фюрера. Гитлер горячо защищал убийц как «мучеников», пострадавших за лучшее будущее Германии. Год спустя Гитлер – вместе с Людендорфом – предпринял попытку государственного переворота, приведшую его на скамью подсудимых и в тюрьму. Германский закон того времени гласил: «Всякий человек, пытающийся насильственным путем изменить конституцию Германского государства, наказывается пожизненным тюремным заключением». Но Гитлер отделался смехотворно коротким сроком. Герман Гессе писал по этому поводу в 1946 году: «С 1923 года Гитлер принимал гостей и все время оставался на виду, и поскольку его не расстреляли, а всячески баловали в тюрьме, постольку всякий здравомыслящий человек уже тогда понимал, что будет с Германией».
Ландсберг стал для Гитлера местом весьма необременительного тюремного заключения. В камере ему разрешили писать «Мою борьбу», которая была опубликована после выхода Гитлера на свободу и была восторженно прочитана миллионами немцев. Что же сказал немцам Гитлер? Мы будем вынуждены привести основные положения книги, потому что сегодняшние немцы открещиваются от всякой ответственности за человека, которого они добровольно избрали своим лидером.
