В 1879 году другой антисемит, В. Марр, сетовал в своей книге на то, что Лессинг «избрал порочную философию», написав пьесу «Натан Мудрый». Марр вещал о «власти над миром», захваченном евреями, и восклицал: «Будущее и жизнь принадлежат евреям, и только прошлое и смерть – немцам». В том же году германский аристократ Густав фон Линден опубликовал резкую отповедь измышлениям Марра и напомнил обществу, что христианские нации Европы обходились с евреями «в наивысшей степени жестоко и грубо», что «наш великий Лессинг» справедливо призывал к эмансипации евреев и что «каждый просвещенный человек» должен поступать так же. В сильных выражениях фон Линден раскритиковал «абракадабру» Марра и попросил своих читателей вспомнить о здравом смысле, прежде чем принимать на веру вздорные писания. Немецкие интеллектуалы, однако, не вняли призыву этого благородного человека. Они предпочли прислушаться к антисемиту ректору Альвардту и другому аристократу – ярому националисту Генриху фон Трейчке.
Евреи, писал Трейчке, являются кочевым народом, и даже в Берлине есть «множество евреев, в душе остающихся, несмотря на то что они усвоили немецкий язык, инфантильным восточным племенем». Главным свойством еврейской натуры является их «дикий и страстный коммерческий инстинкт, их чудовищная расовая спесь и их смертельная ненависть к христианству». У них нет ни родины, ни политического инстинкта. «Евреи – наше несчастье». Преподобный профессор Паулус Кассель в 1880 году дал отповедь Трейчке, который – по словам Касселя – не первый ополчился против евреев, но не преминул подлить масла в огонь. Кассель утверждал: «Пропасть между европейским и семитским духом существует со времен Тацита, который говорил о проклятии рода человеческого. Эта постыдная фраза высокомерного римлянина была брошена в адрес христиан». Хотя Иисус говорил, что спасение придет от еврея, Трейчке продолжал без устали повторять: «Евреи наше несчастье». Такое трусливое и антихристианское учение, снова возразил Кассель, и есть подлинное несчастье нашей нации.
Когда еврейский критик нелицеприятно отзывается о немецкой книге, немцы тут же поднимают крик о непомерной еврейской наглости. Когда Вагнер видит, что некоторые евреи предпочитают ему Мендельсона, он начинает писать о засилье евреев в музыке. Теперь Трейчке кричит о том, что «энергичные молодые евреи иммигрируют в Германию с Востока и пока продают брюки, но их дети и внуки будут заправлять на бирже и руководить прессой». Эти евреи, напомнил Кассель не в меру пылкому историку, в свое время бежали из Германии от жестоких преследований крестоносцев, и многие из этих евреев стали достойными людьми во многих сферах жизни как в Германии, так и в других странах Европы. Вместо того чтобы третировать евреев, как продавцов брюк, Трейчке стоило бы помочь им стать полезными людьми.
