Декок долгое время задумчиво смотрел на садовника. Затем повернулся к Фледдеру:
— Пожалуйста, распорядись, чтобы кто-нибудь убрал эти трупы.
Фледдер кивнул:
— Я воспользуюсь телефоном в доме.
Они втроем направились к дому. Садовник шел между двумя полицейскими. Он показал на ряд машин перед каретным сараем.
— Похоже на воссоединение, — проворчал старик. — Она собрала всю семью. — Он фыркнул. — Как только эти дурацкие гуси сдохли, она впала в настоящую панику.
— Так плохо?
Садовник выразительно кивнул:
— Ну да, она постоянно звонит по телефону. Никогда не видел ее в состоянии, настолько близком к истерике.
Декок небрежно взглянул на него:
— Я слышал, она получала письма с угрозами.
Виллем вроде бы удивился:
— Что? Кто вам сказал?
— Ее племянник, Иво. Он специально съездил в полицейский участок, чтобы рассказать мне об этом. Похоже, дорогая тетушка отправила его с этим поручением.
Садовник покачал головой:
— От меня она требует, чтобы я держал это в секрете.
— Так письма с угрозами были?
Виллем кивнул:
— О да. Она получает их уже в течение шести месяцев по меньшей мере. Кто-то пишет ей, что она скоро будет убита.
— Вы эти письма читали?
— Думаю, не все.
— Сколько?
Старик показал два пальца:
— Два письма. Однажды утром она позвала меня в дом и дала прочесть эти письма. Там было сказано, что ей осталось мало жить… были даже намеки на наемного убийцу.
— Они не показались вам письмами психопата? Я хочу сказать, не подумали ли вы, что к ним стоит отнестись серьезно?
— Да. Признаюсь, они меня напугали.
— Как выглядели эти письма?
— Напечатаны на машинке, конверт голубой, как для деловых писем. Внутри конверт разлинован. Когда я вынимаю почту из ящика, я всегда смотрю, нет ли там такого конверта, причем без обратного адреса. Поэтому я каждый раз знаю, что она получила еще одно такое письмо.
Декок кивнул своим собственным мыслям:
— И как часто это происходит?
— В последнее время они приходили почти еженедельно.
— Отправитель в письмах… не требовал денег?
Виллем отрицательно покачал головой:
— Я ничего такого не читал. Не думаю, что дело в деньгах… Полагаю, что кто-то хочет ее напугать.
— Зачем?
Садовник пожал плечами:
— Понятия не имею.
— Почему она не обратилась в полицию раньше?
— Она все время просила защиты.
— Но она не сказала ни слова о письмах.
Старик снова покачал головой:
— Нет, не сказала. И не разрешала никому другому говорить о них полиции.
— Почему?
Неожиданно вопрос вызвал раздражение садовника. Он даже покраснел, сердитым жестом показав на дом:
