Поразительная интуиция герцога, должно быть, подсказала ему, что сейчас должно будет произойти, так как он зажал ей рот рукой, и Бина в испуге проснулась. Она ощутила тепло его пальцев на своих похолодевших губах и поняла, что едва не выдала свое присутствие и что он снова спас их обоих.
Она чуть было не сказала «Простите меня», но спохватилась, вспомнив, что разговаривать нельзя, поэтому лишь виновато посмотрела на него. Почувствовав, что она окончательно проснулась, герцог убрал руку.
Бина обнаружила, что может уже разглядеть его лицо, хотя в предрассветном тумане все вокруг казалось неясным и расплывчатым. Ночь близилась к концу. Скоро звезды на небе совсем исчезнут, и первые лучи солнца окончательно прогонят ночную тьму.
«Какое счастье, что сейчас туман», — подумала Бина, надеясь, что он поможет им незамеченными приблизиться к английскому берегу.
Ей почудилось, будто герцог улыбается ей, но она не была в этом уверена. Она почувствовала, как он крепче прижал ее к себе, словно желая придать ей уверенности. Его пальцы нежно коснулись ее щеки, как бы говоря, что все будет хорошо. Его лицо было совсем близко, и неожиданно ей захотелось прижаться щекой или даже губами к его щеке.
«Поймет ли он, что я просто пытаюсь выразить свою благодарность?» — подумала она.
Но девушка тут же испугалась, что если сделает это, герцог снова станет холодным и неприступным, как это случалось прежде. Его лицо опять примет то же надменное, презрительное выражение, как тогда, в Шотландии, когда он набросился на нее с обвинениями и заявил, что не имел ни малейшего намерения жениться.
Она хорошо помнила все, что он сказал ей в тот раз, и его слова отчетливо прозвучали у нее в ушах, словно он на самом деле повторил их:
«Надоедливая, взбалмошная, безмозглая девчонка совсем не та жена, которая мне нужна!»
Бина надеялась, что он изменит свое мнение о ней, но теперь поняла, что ее надежды были напрасными. Если бы он был хоть немного неравнодушен к ней, разве в ту ночь, когда они делили спальню в Верноне, он не проявил бы это каким-нибудь образом? И разве не захотел бы обнять и поцеловать ее после того, как генерал так сильно напугал ее? А вместо этого герцог чуть ли не выволок ее из гостиницы и увез в простой повозке к реке, где они наконец смогли спрятаться в шлюпке у контрабандистов.
«Даже сейчас, когда мы уже так близко от дома, — думала Бина, — он не сделал ни одного жеста, который можно было бы принять за проявление привязанности».
