Ключ от «бьюика» она нашла в кармане зимнего пальто Бонн, где он лежал с тех пор, как старик в последний раз водил машину, — и вчера они, к превеликой радости Сэм, ходили в каретную опробовать мотор. Роузи с трудом открыла тяжелые конюшенные ворота (Сэм помогала маме) и подивилась тому, что Бонн так и не удосужился поставить настоящий гараж с бетонным полом и подъемной дверью. Сэм обследовала спящего дракона, засовывая пальчики в воздухозаборные щели сбоку (на деле фальшивые, как выяснила Роузи, — глубиной всего дюйм; в машине ее отца эти дыры для чего-то были нужны — ну да, понятно, воздух забирали). Мощный двигатель завелся сразу же, с готовностью. Сэм запищала от восторга.
Машина, как и все прочее, Роузи не принадлежала, хотя она могла ею пользоваться. Если кто и был законным владельцем наследия Бонн, так это Уна Ноккс.
«Я оставляю все моей старой подружке Уне Ноккс», — сказал Бонн за месяц до смерти. Его тон, а также то, что никакой официальной бумаги, где упоминалось бы странное имя, так и не всплыло, убедили Роузи, что «Уна Ноккс» — замысловатая игра, какими забавляются очень замкнутые и одинокие люди; с другой стороны, может, розыгрыш был импровизацией: случайно выхваченное имя, чтобы отбиться от Роузи и Алана, которые вынуждали Бони говорить и думать о приближающемся небытии: в любом случае, никакой Уны не существует. Это не мешало Роузи представлять, что когда-нибудь она все же появится, мрачная и высокомерная, нагрянет в Аркадию, чтобы заявить права на имущество.
Вр-р-ум. Сэм опять взвизгнула, радуясь чуду: машина завелась. Роузи осторожно, дюйм за дюймом, вывела длинное тулово «бьюика» из логова; она не сомневалась, что до исхода дня на нем где-нибудь да появится вмятина; а перед кем ей отвечать?
Человеческие жизни упорядочены в семилетние циклы, считая с появления ребенка на земле до того самого дня или ночи, в которую он уходит. Последовательность циклов образует волну, у которой есть гребни и подножия, подъемы и спуски; ее можно изобразить на бумаге — простую синусоиду с координатами по осям х и у, Время и Амплитуда, с пиками в семь лет, четырнадцать, двадцать один, двадцать восемь и тридцать пять. Пройдя половину пути к вершине, мы достигаем горизонтальной оси координат, которая делит бегущую волну лет на верхнюю и нижнюю половины; тот год, когда мы пересекаем ее, называется Годом Великого Подъема. Во всяком случае, так решил назвать его последний на данный момент человек, кто открыл или придумал этот цикл.
