— У меня их четыре.
— Вот это продвижение!
— Может, это и безумие, но все они необходимы. Объем работы с момента моего назначения увеличился втрое. Я вовсе не жалуюсь. А эта ассистентка оставалась допоздна, чтобы подготовить материалы, которые были мне нужны с самого утра.
— Да. Хорошо, что она прислала сообщение. Очень профессионально.
Он почувствовал нотку напряжения в голосе своей жены. Убирая телефон, взглянул на нее:
— Я очень хотел, чтобы нас никто не прерывал сегодня, но, к сожалению, свободный день для главы АМС — непозволительная роскошь.
— Понимаю, — Кэрри уткнулась в тарелку.
— Да, я тебя понимаю. Наверняка это раздражает. Ты по-прежнему уверена, что хочешь жить со мной?
Она сделала вид, что задумалась. Потом засмеялась и сказала:
— Абсолютно!
Трент потянулся к ней через стол и взял ее руку.
— В этом я с тобой.
Кэрри немного помолчала и наконец кивнула:
— Я знаю.
Потом рукой показала вокруг себя:
— Поверить не могу, что ты все это устроил.
— Все для тебя.
Она переплела свои пальцы с его и широко улыбнулась.
— Ты счастлива, Кэрри?
— Я с тобой, Тенфорд. И да, я счастлива! А теперь, может быть, ты передашь мне красный перец?
— О боже мой, господи…
— Ты собираешься разглядывать эту штуку всю ночь?
— Не называй ее штукой.
Они лежали в постели. Трент читал, Кэрри не отрываясь, разглядывала кольцо на своем пальце, как будто это был новорожденный и она хотела сохранить в памяти его лицо. Трент взглянул поверх очков.
— А это разве она?
— Да, и сейчас ты ранишь ее чувства.
Он фыркнул, взял руку Кэрри в свою.
— Ты чудик, но мне так хорошо, когда ты счастлива.
— Счастлива, и вовсе не хочу когда-нибудь снова быть несчастливой.
Трент стал рассматривать кольцо — очаровательную решетку из бриллиантов, — которое он выбрал для Кэрри, увидев, что она почти со слезами смотрит именно на него через витринное стекло.
— Оно очень… прости, пожалуйста, она очень скромная, непритязательная.
— Но ведь и я не та девица… типа… ну, которые носят огромные бриллианты. Это кольцо — я, это кольцо — мы, это кольцо — совершенство!
Она повернулась к нему, проехав ногами по его пижамным брюкам. Это было ее обычное движение, и она знала, что Тренту это очень нравится:
— У тебя превосходный вкус! — похвалила она.
— Я тут ни при чем, но все равно спасибо, — он обнял ее.
— А твое тебе нравится?
— Да, но еще больше нравится то, что ты выгравировала.
— Да, конечно, — она прочистила горло и драматически продекламировала: — «На день, на год, навсегда».
