– Эй, подожди минутку. Я не припоминаю, чтобы мы с тобой сговаривались. Я был так же удивлен, как и ты. Кроме того, это твой последний план убить меня привел ко всем этим вещам, включая беременность. Продолжай в том же духе, и мы скоро опередим Хана и Лею.
Мара хихикнула.
– Дорогой, – сказала она лицемерным тоном. – Я люблю тебя, ты моя жизнь и мой свет. Если ты сделаешь со мной такое еще раз, я сожгу тебя на месте.
Она нежно сжала его руку.
– Как я и говорил, – сказал Люк. – Чем я могу тебе угодить, дорогая?
– Расскажи мне, что не так.
Он пожал плечами и снова повернулся к городскому пейзажу.
– Джедаи, конечно. Мы разваливаемся на части. Сначала галактика поворачивается против нас, потом мы поворачиваемся друг против друга.
– Очень плохо, что я не позаботилась о Кипе много лет назад, – сказала Мара.
– Даже не шути на эту тему. И это не Кипа ошибка, а, в конечном счете, моя… Ты когда-то объясняла мне это, помнишь?
– Я помню, что поправляла тебя по нескольким вещам. Это не значит, что Кип сейчас был прав.
– Да, он неправ. Но когда дети заблуждаются, не говорит ли это кое-чего о родителях?
– Хороший момент, чтобы сказать мне, что ты собираешься стать паршивым отцом. Или, может, ты не думаешь, что я буду хорошей матерью?
Она говорила в шутку, но он почувствовал внезапную волну страха, депрессии и гнева, исходящую от его жены.
– Мара, – сказал он. – Это была просто метафора.
– Я знаю. Ничего. Продолжай.
– Это не ничего.
– Это ничего. Гормоны. Перемена настроения. Очень раздражает, связано с химией, и вообще не твоя забота, Скайуокер. Продолжай, о чем говорил. Без родительских метафор.
– Хорошо. Я имею в виду вот что: мои уроки не были ни достаточно долгими, ни достаточно строгими, ни достаточно исчерпывающими, раз другие смотрят на Кипа в поисках ответов.
– Нас предают и убивают, – сказала Мара. – Кип дал им насчет этого ответ. А ты не дал.
– Погоди. Теперь ты соглашаешся с Кипом?
– Я соглашаюсь, что мы не можем просто сидеть и ждать. Знаю, что ты тоже не хочешь, но ты не выражаешь это достаточно хорошо. Кип дал джедаям видение, настолько же ясное и простое, насколько ошибочное. Все, что мы сделали – это дали им неясные заверения и запреты. Мы должны сказать им, что делать, а не чего не делать.
– Мы?
– Конечно, мы, Скайуокер. Ты и я. Куда ты, туда и я.
Она снова легонько прикоснулась к нему в Силе, и Люк на мгновение вздрогнул Это было приятное ощущение, тепло рядом с холодным и колючим гнездом его сомнений и боли. Как он посмел усомниться? Как он мог позволить еще кому-то увидеть это, когда это могло означать конец всего?
