Прежде же всего наш поэт поставил прекрасный и трогательный памятник пластической силе женского пола. Ведь если Герман более кроток и человечен, чем его отец, если ом многостороннее и восприимчивее его, так разве не сказывается в этом благое влияние тихой и простой, любящей его матери? Если в тот момент, когда впервые мы видим его в действии, он полон высшего, благороднейшего энтузиазма, не фигура ли Доротеи воспламеняет его? А в том влиянии, какое оказывает она на всех, кто приближается к ней, не заметен ли более прекрасный строй (Bildung) души, который распространится потом на всю семью, на всю общину, на всю эту область?
И тут поэт остается нерушимо верен природе. Женский пол оказывает самое решающее влияние в кругу семьи; в основе же политической культуры не может не лежать склад морального характера, а зародыш совершенного характера может зацвести лишь в лоне семейной жизни. Кроме того, природа женщины такова, что она наиболее способна совершенствовать, не разрушая; ее власть над умами и душами — и более кроткая, и более крепкая, — женщина восприимчивее к новому, она менее враждебна старому, она не так неосторожно обращается со старым, с большим желанием приобщается к новому. Она чувствует слишком глубоко, так что все, что не совсем сочетается с ее мыслями и чувствами, остается вполне чуждо ей, а потому она и не навязывает ничего миру и человечеству.
Итак, материал нашей поэмы — это поступательное совершенствование нашего рода, направляемое волею судьбы, — оно представлено в одном отдельном событии. Если посмотреть на материал с этой стороны, то нельзя будет отказать ему ни в величии, ни в должном объеме, ни в пригодности для эпоса. Правда, иначе, нежели в героическом эпосе, величие его заключается не в самом событии, а в том, что в нем изображается. Кто не поймет этого или кто, с другой стороны, не почувствует, что этот материал тем не менее разработан вполне художественно, объективно и эпично, тот умалит либо всеобщую, либо художественную и в любом случае эпическую ценность поэмы.
LXXXII.Законы эпопеи. Закон наивысшей чувственности
Главное, что вытекает из понятия эпопеи: она может быть названа самым объективным из всех поэтических видов. Потому что нет другого вида, который бы так стремился к изображению лишь внешней действительности в противоположность внутренним душевным переменам, нет другого вида, который бы так стремился к изображению этого материала с живой чувственной ясностью. Все средства, споспешествующие объективности изображения, — по преимуществу во владении эпического поэта, все законы, обязательные для него, сходятся в этом одном. Такие законы, если рассматривать их по отдельности, выводимы из трех основных составных частей, из которых состоит дефиниция эпопеи: таковы понятие поэтического повествования, свойство приводить душу в состояние чувственного созерцания и в этом состоянии предельно проникновенно соединять человечество с миром. В соответствии с нашим выводом, вероятно, удобно подытожить сказанное, пользуясь следующими наименованиями.
