Но Света, прыгая, раздробила пятки и двигаться не могла. Террористы могли обнаружить побег в любую минуту. В этот критический момент в Лене проснулась огромная сила. «Я рванула к ней, схватила ее в охапку и затащила за угол, — вспоминала девушка. — После этого я прыгнула на землю. Света смогла только свеситься с козырька. Я с силой рванула ее вниз, и так мы оказались на земле. Оттуда мы увидели, что какие-то люди машут нам руками и кричат: „Быстрее сюда, быстрее к нам!“ Мы страшно испугались, потому что решили, что это боевики. Но это оказались бойцы группы „Альфа“».
[226]Четверо спецназовцев осуществляли рекогносцировку подходов к захваченному театральному центру; увидев спасающихся заложниц, они не колебались. Трое прохватили девушек и, как можно быстрее, побежали к оцеплению. Однако боевики уже заметили побег и открыли огонь — сначала из автоматов, а потом из гранатомета. «Вслед раздавались автоматные выстрелы, — вспоминал Елена Зиновьева, — было такое ощущение, что пули отскакивают от пяток».[227]
Отступавших спецназовцев и заложниц прикрыл майор Константин Журавлев. В ответ стрелять было немыслимо — террористы не зря обещали убивать десять заложников за одного своего. «Поэтому Журавлев начал под окнами „танцевать“, чтобы привлечь к себе внимание — есть у нас такой приемчик, — описывал происходившие события один из офицеров „Альфы“. — Чеченец стал стрелять по нему, а девушки смогли выбраться в безопасное место. Здесь Константина и зацепило. Сейчас состояние его здоровья вне опасности».[228]
Террористы были разъярены; оперировавший в соседнем туалете боевика доктор Рошаль пережил не самые приятные минуты в своей жизни. «Я оказывал помощь раненому, — рассказывал он, — а в этот момент в соседнем туалете две девчонки сиганули из окна и бросились бежать к нашим. Им в спину стали стрелять из гранатометов, но промахнулись. Тогда боевики переключились на меня, заявив, будто я специально подстроил побег».[229] Что мог возразить Рошаль? Его непричастность к побегу была очевидной — но разве это было существенно для боевиков?
Заволновались и террористы в зале. «Сначала на бельэтаже послышались громкие голоса, — вспоминал один из заложников, — потом раздались несколько выстрелов. Черные засуетились, загыкали что-то по-своему. Заложники тоже заволновались… Потом в проходе показалась группа черных. По интонациям и жестам я понял, что они в чем-то упрекают одного из своих, а тот оправдывается. Одна из баб-смертниц так даже в ярости плюнула в того, который оправдывался».
