— Извини, я не даю тебе поужинать.
— Пустяки, — посмотрев на безнадежно остывшую лазанью, ответил Марк. — Конечно, если ты проголодалась…
Элен улыбнулась.
— Честно говоря, да. С удовольствием отведаю здешних кальмаров. — Она взяла вилку и принялась с аппетитом поглощать стоявший перед ней салат.
— Признайся, Марк, я тебе нравлюсь как женщина?
— Элен…
— Да или нет? — настаивала Элен, дерзко заглянув в его карие глаза, казавшиеся в вечерних сумерках бездонно-черными.
Они брели по одной из старых узких улочек Рокса, вилявшей вдоль побережья и застроенной трехэтажными домиками, окруженными яркой и пышной зеленью.
— Да.
— Тебе так трудно далось это признание?
Марк умоляюще посмотрел на Элен.
— Что ж, признаюсь: ты сводишь меня с ума, Марк. Притягиваешь… Я хочу тебя. — И она прильнула к Марку всем телом.
— Элен, постой, ты не в себе. — Марк отстранил ее от себя. — Видимо, ты выпила слишком много вина.
— Ничего подобного! Неужели ты настолько не уверен в собственной привлекательности и сексуальности, что воспринимаешь мои слова за пьяный бред? Да, возможно, вино придало мне недостающей смелости…
Элен снова попыталась обнять Марка, однако он крепко схватил ее за руки, сковав движения.
— Ты ведь сказал, что я нравлюсь тебе. В чем дело? — пробормотала она.
— Дело в том, что ты не откровенна со мной.
— С чего ты это взял? Тебе известно обо мне больше, чем кому бы то ни было другому.
— Однако сейчас я не уверен, что действительно понимаю, что происходит. Откуда взялась такая страсть? Совсем недавно ты убеждала меня, что днями и ночами грезишь о незнакомце, присылавшем тебе подарки.
— Марк, зачем ты о нем вспоминаешь? Это не имеет теперь никакого значения.
Он ослабил хватку. Элен опустила руки, не желая в третий раз получить отпор.
— Быстро же ты забываешь, Элен. Я думал, ты не из тех женщин, которые меняют мужчин чаще, чем чулки.
— Марк, ты несправедлив ко мне, — едва не расплакавшись, произнесла Элен. — А что мне, по-твоему, оставалось делать? Сидеть у окна в ожидании принца? А вдруг он так и не приедет за мной? У меня, в конце концов, тоже есть гордость! Не стану отрицать, что ему удалось завладеть моими мыслями на некоторое время… Однако он допустил роковую ошибку, не сдержав слова и не придя на то злополучное свидание.
— А я? Какую роль ты отвела мне? Замена? Утешитель? Жилетка, в которую можно поплакать в любой удобный момент? Источник плотских удовольствий? Кто я для тебя, Элен?
— Я не знаю! — Из глаз Элен хлынули горькие слезы. Боже, за что? Разве она заслужила такое отношение со стороны Марка Сандерса? Она была с ним откровенна, делилась переживаниями…
