Нет, самое лучшее — не завязывать ни с кем близких отношений. Это он усвоил твердо. Тот, кто для тебя ничего не значит, не сможет причинить тебе боль. Этот урок он выучил наизусть.
— Мистер Мэтьюз, — позвала из фойе мисс Пич. — О, мистер Мэтьюз!
Клинт выглянул в коридор. В дверном проходе показалась хозяйка салуна, волоча за собой новую жертву. На этот раз ее трофеем оказалась высокая женщина, лет этак двадцати пяти. Ее каштановые волосы были закручены тугим узлом на затылке, а платье напоминало скорее наряд учительницы, и не очень подходило для вечеринки. Вырезанный в форме квадрата жакет тяжело свисал с плеч до талии, и вся она напоминала собой высоченный стебель кукурузы, нечаянно выросший на клумбе в окружении нежных разноцветных цветов.
Подойдя ближе, женщина посмотрела на Клинта. Взгляд у нее был стальной, осанка прямая и, казалось, несгибаемая.
— Мистер Мэтьюз, — начала мисс Пич, — я знаю, вы с нетерпением ожидали появления своей суженой, и ваше терпение вознаграждено сторицей. Позвольте представить вам мисс Аманду Гамильтон. Она лично заведует выпуском городской газеты и вообще ведет титаническую работу.
Клинт понимал, что ему полагалось бы потрясти ей руку или хотя бы что-то сказать, но все, что он смог сделать, — это пялиться на особу, стоящую перед ним. Он ожидал увидеть дурочку-лилипутку, которая хихикает при каждом его слове, трещит без умолку и кокетливо стряхивает хлебные крошки с оборок платья. Между тем Аманда Гамильтон, если не замечать ее неестественно прямую осанку, и в самом деле вполне соответствовала определению, которое дала ей мисс Пич: прелестная женщина.
— Прошу прощения за опоздание, — без тени сожаления или смущения в голосе сказала она. — Мне нужно было успеть считать гранки завтрашнего выпуска газеты.
— О, да, конечно же, дорогая. Я так счастлива, что вы смогли прийти. — Мисс Пич, как истинная леди из южных штатов, умела вести себя даже в самой неприятной ситуации. — Мистер Мэтьюз ждал вас с поистине ангельским терпением. Вы пока познакомьтесь друг с другом, а я позабочусь о напитках. Из-за этих танцев все пьют как сумасшедшие.
И она удалилась, оставив Клинта и Аманду наедине. Он по-прежнему не мог оторваться от глаз женщины. Они были цвета бескрайнего неба в облачный день: голубоватые, но в то же время серые. О Боже, подумал он, а ведь в этих глазах можно и утонуть…
— Не желаете… не хотите ли присесть? — запинаясь как мальчишка, спросил Клинт.
