Джинджер почувствовала себя мухой или жуком, которого накололи на булавку и разглядывают.
— Слушай, ты меня нервируешь. Перестань.
— Нам не стоит слишком сильно менять твою карьеру. Ты — секретарь в модельном агентстве. Мы просто сделаем тебя моделью.
Джинджер со стуком опустила на стол бутылку. Пиво расплескалось, и пена расползлась по пластику.
— Ни в коем случае! Я не стану притворяться моделью.
— Да почему? Я всегда считала тебя гораздо симпатичней, чем большинство из них. С твоими натуральными белокурыми волосами и синими глазами, которые, кажется, так и говорят — возьми-меня-в-постель, ты полный улет.
Джинджер знала, что не может этого сделать. И дело не во внешности.
— Я никогда не смогу. У меня темперамент… не модели.
Робин засмеялась:
— Темперамент?
— Прекрасно. — Это в общем-то не секрет. — Ты помнишь, как меня дразнили в старших классах? «Классная недотепа: тронь — упадет». Скорее всего я такой и останусь до самой смерти. — Это прозвище все еще жалило ее.
— Мы ведь только притворимся, Джин.
— Напомнить тебе, что произошло в прошлый раз, когда я притворилась моделью? — От этого воспоминания ей до сих пор было не по себе.
— Ты не виновата, что едва не разбила камеру тому фотографу. Он сам велел тебе покрутиться.
Джинджер состроила гримасу.
— У меня до сих пор горят уши от его французских ругательств.
— Боже, хотела бы я там оказаться! — Робин шумно вздохнула. — Хорошо, я обещаю, тебе не придется позировать перед камерой или ходить по подиуму.
— Не важно. Ничего не получится.
— Уверена, что получится. Твои пять футов и восемь дюймов, а также размеры 36–24—36 позволят тебе в эти выходные побыть самой настоящей моделью. Ты слушаешь и повинуешься?
О Господи! Робин всегда умела настоять на своем. Ей придется согласиться, подумала Джинджер, хотя не была уверена, что делает это с легким сердцем.
— Хорошо, хорошо! — Она замахала руками, показывая, что сдается. При этом она задела бутылку пива, и проклятая посудина полетела со стола. Предупреждение, подумала Джинджер под звонкий хохот Робин. — Мне придется жалеть об этом всю жизнь. Мама всегда говорила, что ложь не идет во благо.
— Твоя матушка много чего говорила. А потом мы ведь не лжем, мы только немного приукрашиваем действительность. Кстати, если уж речь зашла об этом, нам надо изменить фамилии… на всякий случай.
— Конечно. Какую бы мне взять?
— Можешь воспользоваться девичьей фамилией моей матери, Купер.
— Джинджер Купер, значит. А ты, может быть… Робин Бэнкс? — Если ее фамилия должна звучать более утонченно, то подруге требуется что-то криминальное.
