— Будете ли вы, господин Бахрамов, судить игры с участием ФРГ?
— Возможно ли для западногерманской команды вновь пробиться в финал?
Я поднял руку.
— В своей практике я всегда руководствовался принципами объективности. И поэтому внутренне готов к судейству матчей любых команд, в том числе и ФРГ. Что касается второго вопроса, то ни я, ни любой другой специалист футбола, уверен, не увидит никакой сенсации в факте участия в финале такого высококлассного коллектива, как сборная ФРГ.
На следующий день, 23 мая, я с утра отправился в 18-этажный отель «Касабланка», где были забронированы номера для арбитров. Разместив свои вещи, я спустился в обширный высокий зал. Здесь уже собрались судьи. Кандил из ОАР, англичанин Тейлор, немец Ченчер, мексиканец Ямасаки и я, как старые знакомые, как-то сразу сгруппировались вместе.
Еще ни разу, пожалуй, Международная федерация футбола так резко не ограничивала представительство на чемпионате мира судей стран-участниц. Подавляющее большинство арбитров, приглашенных обслуживать турнир, были из «незаинтересованных» государств. С одной стороны, было очень приятно, что Судейский комитет ФИФА взял решительный курс на привлечение свежих судейских сил к соревнованиям на высшем уровне, а с другой — все-таки было немножко грустно.
После представления нас всех по инициативе Мексиканской судейской коллегии повезли на экскурсию в Олимпийскую деревню.
Встреча с Олимпийской деревней оставила горький осадок. Нельзя по достоинству не оценить этот комплекс гигантских зданий. Он впечатляет. Но в то же время на нем лежит печать запустения. На огромной территории редко-редко где мелькнет человеческая фигура.
На легкоатлетическом стадионе деревни в этот час шла репетиция церемониала открытия первенства мира по футболу. Шестнадцать стройных смуглянок в розовых, трепещущих на ветру платьях несли по кругу транспаранты с названиями команд.
Нам рассказали, что около 300 девушек, чей рост не превышал 158 сантиметров, а возраст был в пределах 18-22 лет, предстали перед строгой отборочной комиссией, которая и выбрала 16 красавиц…
Из Олимпийской деревни мы отправились на «Ацтека». Снизу, с поля, такое впечатление, что находишься на дне гигантского котлована. Прямо над центром поблескивал на солнце висящий на тросах огромный металлический громкоговоритель.
Я попробовал газон. Он был неплох, хотя и жестковат.
— Да, на «Уэмбли» поле лучше, — сказал Тейлор.
— Не будем критиковать хозяев, тем более что газон отличный, — ответил ему Кандил. — Хотя, конечно, признаю, что на «Уэмбли» он превосходнейший.
