бюрократическую элиту против царя. Первый мотив даже смешно рассматривать, ибо
для этой братии интересы державы давно уже были пустым звуком. А вот интерес
корыстный просматривается очень четко.
Все лица императорской фамилии, разумеется, знали то, что
строжайше скрывалось от народа - наследник Алексей безнадежно болен, и имеет
мало шансов даже дожить до совершеннолетия. Это обстоятельство делало для
великих князей очень желательным скорейшее отречение от трона Николая, ибо
новый монарх получил бы трон не по праву рождения, а в результате согласования
с основными претендентами. Таким образом, всякий член династии мог если и не
стать государем, то значительно упрочить свое положение взамен отказа от
притязаний на престол. Что же касается Михаила Романова, в пользу которого
отрекся Николай, то он не имел наследника, а потому воспринимался, как фигура
сугубо номинальная. То, что Михаил процарствует всего сутки и под давлением
Гучкова тоже отречется от престола, явно не входило в расчеты заговорщиков из
семейства Романовых и военных. Впрочем, даже отречение Михаила не упраздняло в
России монархию, и именно поэтому другие члены императорской фамилии
продолжали активно демонстрировать поддержку Временному правительству и
публично ратовать за созыв Учредительного собрания, которое и должно было
решить вопрос о верховной власти.
Михаил в своем отказе от восприятия верховной власти вовсе не отрекался
от трона в пользу народа, что стало расхожим штампом в советских учебниках
истории. Вот его слова из его манифеста от 3 марта 1917 г.: "Одушевленный
единою со всем народом мыслию, что выше всего благо Родины нашей, принял я
твердое решение в том случае воспринять верховную власть, если такова будет
воля великого народа нашего, которому надлежит всенародным голосованием чрез
представителей своих в Учредительном собрании установить образ правления и
новые основные законы государства Российского". И даже Временное правительство
не осмелилось формально ликвидировать монархию. Официально этот вопрос был
отнесен к компетенции Учредительного собрания, которое должно было выполнить
функции, аналогичные Земскому собору, созываемого в случае пресечения
династии. Пожалуй, лишь Святейший Синод Русской православной церкви попытался
бежать впереди паровоза, вычеркнув 6 марта упоминания царя из всех
богослужебных книг и отменив все царские дни в праздничном календаре. В
обращении Синода пастве от 9 марта возвещалось: "Свершилась воля Божия. Россия
