Маделин была настоящим бойцом, но сейчас она казалась ранимой и потерянной. Борясь с искушением заключить ее в объятия, Доминик поднял свой бокал.
— Ты была так же безразлична к своему жениху?
— Что? — Повернувшись, она изумленно уставилась на него.
— Ты не любила его настолько, чтобы поторопить со свадьбой, но все же тебе не хватало духа положить конец вашей помолвке. По всей видимости, он тоже был к тебе безразличен. — Он пожал плечами. — Я бы не хотел таких холодных отношений.
— Они не были холодными, — процедила она сквозь зубы.
— Нет? Разве не ты прошлой ночью говорила мне, что прежде не испытывала такого удовольствия в постели? Скажи, Маделин, его прикосновения возбуждали тебя так же, как мои?
Маделин густо покраснела.
— Мои отношения с Майком тебя не касаются.
— Я слышал, что большинство женщин ищут мужчину, похожего на их отца.
Кровь отхлынула от ее лица.
— Какое отношение это имеет к нам? Ты ведь не хочешь постоянных отношений со мной.
Почему ему так важно понять эту женщину, если она должна будет скоро исчезнуть из его жизни?
— Нет. Как я уже говорил, настоящее — это все, что я могу тебе предложить.
Почему-то осознание этого причинило сильную боль, которой Доминик уже давно не испытывал.
Во время утренней пробежки Маделин внезапно остановилась возле газетного киоска, увидев свое лицо на обложке бульварного издания. Приглядевшись, она обнаружила, что их с Домиником фотографии красуются на первых полосах целых двух газет. В темных очках и с волосами, убранными под шляпу, она была практически неузнаваема.
Заголовки были то ли на французском, то ли на итальянском. Она понятия не имела, о чем в них говорилось. Достав из кармана деньги, Маделин купила обе газеты и свернула их в рулон. Ее руки дрожали.
Она надеялась, что Кендейс или Стейси смогут перевести текст. Но когда женщина вернулась в свой номер, ее встретила полная тишина. Подруги еще спали. Неудивительно — они привыкли ложиться за полночь.
Но Маделин не могла ждать. Ей нужно было непременно узнать, о чем говорилось в статьях.
Покинув свой номер, она направилась к пентхаусу Доминика и позвонила в дверь. Он впутал ее в эту историю. Если она его разбудит, так ему и надо.
Дверь открылась.
— Доброе утро, Айан. Где Доминик?
Маделин попыталась войти, но телохранитель преградил ей путь.
— Принца Доминика нет.
— Тогда сделайте так, чтобы он появился.
— Но мадемуазель…
— Впусти ее, — послышался глубокий голос Доминика.
