— Доминик.
Он поднялся.
— Айан, пожалуйста, проводи мадемуазель Ламбер до ее номера.
Отодвинув стул, Маделин встала.
— Я тоже, пожалуй, пойду.
Доминик взял ее за запястье, и пульс женщины участился.
— Нам с тобой еще нужно кое-что обсудить.
Желая, чтобы он как можно скорее отпустил ее руку, Маделин плюхнулась на стул и отчаянно воткнула вилку в торт. Жаль, что она не могла вонзить зубцы в Доминика.
* * *
Когда за Амелией и Айаном закрылась дверь, Доминик наполнил вином бокалы.
— Как долго ты была помолвлена? — спросил он, не в силах больше ждать.
— Не твое дело. — Она откусила кусочек торта.
— Мне вернуть твою подругу? Она весьма охотно делилась информацией.
— А ты без зазрения совести этим пользовался.
Доминик улыбнулся.
— Я думал, она не заметит.
— Зато я заметила.
— Как долго? — настаивал он.
Глубоко вдохнув, Маделин отодвинула тарелку.
— Шесть лет.
— Шесть лет? — Каким идиотом надо быть, чтобы так долго тянуть со свадьбой, когда твоя невеста так хороша! Они с Жизель ждали три года, но только потому, что она была слишком молода. — Значит, когда-то ты верила в любовь? А сейчас не веришь.
— Какая проницательность, доктор Фрейд. Я могу идти?
— И ты из-за одной неудачи утратила надежду на то, что однажды встретишь человека, который полюбит тебя по-настоящему?
Ее глаза расширились.
— А ты, оказывается, романтик.
— Я устал от кратковременных связей и хочу, чтобы кто-нибудь делил со мной постель не из чувства долга, корысти или под влиянием мимолетной страсти.
— Спустись с небес на землю. Все равно в конечном итоге ты будешь разочарован.
— Мои родители женаты уже почти сорок лет. Браки моих сестер тоже крепкие и счастливые.
— Пока. — Взяв бокал, Маделин сделала глоток вина. — Мой отец ушел от моей матери после тридцати пяти лет совместной жизни.
От боли и грусти, прозвучавшей в ее голосе, у него сжалось сердце.
— Почему он ушел?
Маделин встала.
— Это важно?
— Для меня важно все, что связано с тобой. Я слышал, дети часто считают себя виновными в разводе родителей. Ты винила себя?
— Конечно, нет, — быстро ответила она. — Мне было всего десять лет.
Приподняв ее подбородок, Доминик заглянул ей в глаза и повторил:
— Ты винила себя?
Маделин с полминуты сердито смотрела на него, затем опустила веки и тяжело вздохнула.
— Они были женаты уже двадцать пять лет, когда появилась я. Это вначале стало для них настоящим чудом. Да, большую часть своей жизни я задавалась вопросом, не послужило ли мое рождение причиной кризиса их отношений. — Отстранившись, она подошла к окну. — После смерти отца я набралась смелости и спросила у матери, что же произошло тогда между ними. Судя по ее словам, они развелись из-за того, что стали друг другу безразличны. Оба не видели смысла в том, чтобы бороться за этот брак. Я испытала облегчение, когда отец съехал и прекратились перебранки.
