— Чему я обязана визитом? — спросила Кэтрин, входя в гостиную. — Ты решил продать мне свою землю, долю в бизнесе и уехать?
— Я пришел за вещами, принадлежавшими моей матери.
Притворное сожаление появилось у нее на лице.
— Боюсь, их нет. Мне нужно было место.
Вольф жестко взглянул. Он не ожидал подобного.
— И где они?
— На свалке. Теперь все это — просто часть моей земли.
Он прочитал в ее глазах торжество.
— Когда-нибудь ты пожалеешь об этом.
Она улыбнулась.
— А ты пожалеешь о том, что угрожал мне. — Кэтрин взялась за рукав своего платья и сильно дернула его, отрывая. — И напал на меня в моем собственном доме, — добавила она, растрепав волосы.
Вольф слишком поздно понял свою ошибку — с Кэтрин нельзя разговаривать наедине. Она теперь выглядела так, будто с кем-то долго боролась.
— Ты предпочитаешь подождать полицию здесь или хочешь, чтобы я отправила их к Лопесам? — Она подошла к телефону, и голос у нее стал рыдающим.
— Мадам. — Ральф прервал ее своим безличным тоном.
Вольф и Кэтрин резко оглянулись на дверь.
— Как давно ты здесь? — спросила она.
— С того момента, как вы вошли в комнату. Я думал, вы прикажете принести освежающие напитки, — ответил он, продолжая смотреть холодно и невозмутимо.
Вольф решил проверить его лояльность к Кэтрин.
— Вы не могли бы разъяснить, почему платье миссис О'Малли разорвано?
— Да, сэр.
— Если полиция спросит, вы солжете для нее или скажете, что я ничего не делал?
— Я скажу, что, видимо, мадам заметила жука у себя на платье и случайно оторвала рукав, пытаясь убить насекомое. К сожалению, миссис О'Малли так и не смогла убить его.
— Какой ты наблюдательный, — зло прошипела Кэтрин и, бросив на Вольфа враждебный взгляд, покинула комнату.
Вольф с восхищением взглянул на Ральфа.
— Никогда бы не подумал, что вы можете оказаться столь находчивым. Вы спасли свою работу и достоинство Кэтрин, а меня — от тюрьмы.
Ральф сделал шаг в сторону и тихо произнес:
— В этом доме прислуга всегда должна быть готова прикрыть тылы, сэр. — Шагнув через дверь обратно в холл, он направился к выходу.
На улице Вольф набрал полные легкие свежего воздуха. Нет, с Кэтрин бороться в одиночку нельзя. Вольф тронул кожаный шнурок с медвежьим когтем, висевший у него на шее. Это, а еще фотография матери и ее земля — вот все, что осталось от Уиллоу Блуфизер О'Малли.
Вольф стиснул зубы. Кэтрин могла уничтожить вещи его матери, но она не могла избавиться от того, что было у него в сердце.
Еще не наступил полдень, а Сарита уже изнемогала от бесконечных вопросов о Вольфе.
