— Все будет хорошо, — успокоила я.
— Надеюсь.
— Я выступаю второй, так? — уточнила я.
— Да. После Фейт.
Отлично. Сразу после самого серьезного соперника. Фейт выступала не только на соревнованиях местного уровня, но и в более серьезных.
У меня снова засосало под ложечкой.
— Ты справишься, — повторила мама и еще раз меня обняла.
Объявили начало соревнований.
— Пойдем.
Конечно же Фейт на своем вышколенном скакуне по кличке Танцор выступила без единой ошибки и с уверенностью прошла по дистанции. Танцор Легко взлетал над барьерами, в том числе и над пятым, невероятно высоким.
От волнения мне захотелось в туалет, однако времени уже не было: Танцор, выполнив все упражнения, прогарцевал мимо.
Я вскочила в седло:
— Следующей выступает Джессика Пэквуд, школа имени Вудро Вильсона, на Красотке, пятилетке-анпалузе.
Я нервно перевела дух, услышав свое имя.
С трибуны мне улыбнулся Джейк. Я выдавила ответную улыбку.
Люциус, опершись о забор, тоже смотрел на меня проницательным, оценивающим взглядом.
Я поежилась. Хорошо бы куда-нибудь спрятаться!.. Увы, пути назад не было.
Собравшись с духом, я вонзила шпоры в бока лошади. Копыта Красотки процокали по арене мимо притихших трибун. Почувствовав мощь своей кобылы, знакомую уверенность ее шага, я сосредоточилась. Приближалось первое препятствие: изгородь. Лошадь перешла в галоп и прыгнула.
«Так же, как дома», — с облегчением подумала я.
Мы преодолели следующие препятствие, и нервозность уступила место радостному возбуждению. На нас все смотрели, и мы отлично справлялись. Красотка перенесла мена еще через две изгороди, даже не коснувшись их копытами. Показался пятый, самый высокий барьер, и мое сердце затаилось. Кобыла подобралась, взлетела над препятствием и мягко приземлилась.
Прекрасное выступление. Ни единой ошибки. Все идеально. Мое лицо озарила широкая победная улыбка. Ну, съел, румынский выскочка?
Родители восхищенно аплодировали, Джейк свистел, засунув два пальца в рот. Я отыскала взглядом Люциуса, который с энтузиазмом бил в ладоши. Одними губами он проговорил: «Отличное выступление».
Я отвела лошадь к коновязи и вернулась посмотреть на выступление Люциуса.
Он с легкостью держался на спине Чертовки, как будто был рожден для этого. Вороная кобыла вела себя на удивление спокойно. Слегка тронув ее бока, Люциус улыбнулся и пустил лошадь рысью, потом в галоп, с бешеной скоростью приближаясь к первому барьеру. Чертовка перелетела через препятствие и мягко приземлилась. Казалось, лошадь и всадник стали одним целым. Над всеми препятствиями Чертовка пролетала с огромным запасом. Зрители аплодировали, гикали и восхищенно орали.
