— Да, я тоже хотел узнать о портрете, — сказал подошедший к ним Реджиналд.
— Здесь была ведьма и ее выгнали, сэр, — мстительно злорадным тоном пояснил наконец дворецкий.
Реджиналд хмыкнул, Кристин слегка пожала плечами и продолжила расспросы:
— А зачем ей любовь к животным?
— Кого вы здесь обсуждаете, Крис? — поинтересовался Реджиналд.
— Вот эту особу, которая здесь на положении полугостьи. Ты же так и не рассказал мне о ней! — Кристин разговаривала так, как будто Кимберли здесь не было.
— В доме живет собака! Ей нужна ласка, — почтительно заметил дворецкий.
— Этой старой черно-белой псине? Такой сварливой, что любой ангел с удовольствием даст ей пинка? — с усмешкой заметил Реджиналд.
Лицо Бартона сохранило бесстрастно вежливую маску, которую он носил постоянно. Но глаза полыхнули недобрым огнем.
— Это собака покойного лорда!
— Прости, Бартон, я не знал. Приношу свои извинения и постараюсь быть с ней особенно учтивым.
Своим спокойным замечанием Реджиналд исправил допущенную бестактность, подумала Кимберли, но поняла, что Бартон так не считает. В его глазах продолжали вспыхивать недобрые огоньки. Значит, Бартон не только ее, но и Реджиналда недолюбливает. Интересно было бы знать почему?
Кимберли хотела уйти, но Реджиналд остановил ее.
— Ким, — сказал он, и сердце Кимберли дрогнуло. Реджиналд еще никогда не называл ее так. — Если тебе не трудно, помоги Крис с вечеринкой, и, конечно, мы приглашаем тебя принять в ней участие, — учтиво добавил он.
Кимберли почувствовала себя одновременно польщенной и наказанной. Помогать Кристин ей совсем не хотелось, а приглашение Реджиналда представлялось весьма заманчивым.
Деревянные панели, которыми, как считала Кимберли, был обит угол в ее спальне, при ближайшем рассмотрении оказались дверями еще одного платяного шкафа. Кимберли почувствовала любопытство — ей очень захотелось туда заглянуть. Но двери были закрыты, а замочное отверстие скрывалось в затейливой резьбе. Кимберли принялась методично обследовать панели.
Я не имею права заглядывать в чужой шкаф! — пыталась остановить себя Кимберли, но второе «я» быстро ей возразило, что ничего порочного в ее любопытстве нет. Она же не возьмет чужие вещи!
Что с тобой случилось, Ким? — подало голос благоразумие. Ты же не полезла бы в сумочку Мардж!
Это разные вещи. Их нельзя сравнивать, парировало любопытство.
Лучше подумай, что ты наденешь на вечеринку, опять заговорило благоразумие. У тебя нет ни одного вечернего платья. Или ты хочешь изображать из себя Золушку? Но вечеринка, устраиваемая Кристин, скорее званый вечер, чем бал-маскарад.
