Эта чудовищная ложь в ее адрес просто потрясла девушку.
— Карл рассказал мне, что долгие годы он посылал вам открытки и письма, деньги и дорогие подарки. Открытки и письма всегда возвращались, а вот деньги и подарки никогда. В день, когда вам исполнилось восемнадцать, он попытался лично увидеться с вами. Но вы захлопнули дверь перед его носом. И при этом заявили, что не желаете больше никогда его видеть, потому что ничего, кроме ненависти, к нему не испытываете.
Либби от изумления некоторое время не могла произнести ни слова.
— Какой-то страшный бред! — Голос девушки дрогнул. — Я всегда любила своего отца.
— Любили? Почему вы употребили прошедшее время? — Темная густая бровь Марка Клейтона от удивления поползла вверх. Либби тяжело вздохнула.
— Я и сейчас его люблю, — поправила она себя, потом повернулась к Марку спиной, чтобы он не мог увидеть слезы, катившиеся по щекам.
После короткой паузы ее собеседник, видимо, подвел черту каким-то своим мыслям:
— Как бы там ни было, нам надо прийти к какому-то соглашению до того, как вездесущая пресса сунет нос в эту историю.
— Какое может быть соглашение между нами? — зло поинтересовалась Либби.
— Какое, какое! Разумное соглашение, — коротко и сухо произнес Марк. — По финансовым вопросам.
— Причем тут финансовые вопросы? Мне не нужны ничьи деньги. Тем более ваши.
— Ага, значит, вас устроят только деньги вашего отца. А может быть, вы хотите продать свою трогательную историю бульварной прессе? Заработать и попасть на какое-то время в центр внимания?
Либби зло парировала:
— Единственное, чего мне хочется, так это послать вас куда подальше и больше не видеть никогда.
— Не раньше, чем мы обсудим кое-какие важные вещи, — в тон ей ответил Марк.
— С вами я не намерена ничего обсуждать. И вообще буду говорить только с моим отцом.
Мужчина не обратил внимания на ее слова и продолжил наступление:
— Для начала давайте договоримся, что вы все-таки поселитесь в «Эмпориуме». Счетом я займусь сам.
— Вы, наверное, невнимательно слушали то, что я вам сказала, и не поняли, что впредь я буду обсуждать любые темы только с моим отцом. И я не намерена останавливаться в выбранном вами отеле. Даже если вы силой привезете меня туда, я все равно сбегу.
— Вы очень упрямы. Девушке это не к лицу, — коротко заметил Марк.
Либби никак не отреагировала на это замечание.
— Ладно, — вдруг согласился Марк. — Будь по-вашему! Я отвезу вас в «Розетт».
Девушка опять промолчала, безразлично глядя на пробегавшие по сторонам местные красоты. Машина мчалась по набережной Круазетт. То и дело ей попадались на глаза расставленные вдоль улицы рекламные щиты. Они оповещали о том, какие фильмы будут показаны во время фестиваля на будущей неделе. Увидела она и рекламу той картины, в которой одну из двух главных ролей сыграл ее отец. Второй звездой была знаменитая Джулия Хайнес. На портрете ее отец был неотразимо красив и выглядел значительно моложе своих сорока пяти лет.
